Заколдуй меня (сборник)

Он вышел на огибающую парк дорожку для верховой езды. Здесь ему пришлось остановиться, чтобы пропустить наездницу. Девушка была одета довольно нелепо – на ней были брюки для верховой езды, тяжелый цилиндр и бюстгальтер. Она выглядела удивительно эротично, словно только что начала раздеваться. Она гарцевала на большой и резвой гнедой лошади, ладоней шестнадцати в холке[4]. Мощные вены вздувались на шее и загривке коня, и было видно, что ему не терпится пуститься вскачь, ощущая каждой жилкой скорость и глядя далеко за пределы парка. И всадница и конь сгорали от избытка энергии, которая искала выхода. Девушка сидела очень уверенно, низко опустив руки и выпрямившись в седле. Она придержала гнедого еще секунду, потом слегка укоротила повод и ткнула скакуна сапогом в бок, за подпругой. Лошадь взвилась на дыбы, а потом перешла на быстрый аллюр, который вряд ли бы одобрила администрация парка.

~~

Мэгги, скачущая верхом по пляжу. Мэгги, отправляющаяся на конную прогулку в Бодмин-Мур. Мэгги в черном жакете, цилиндре и с сеточкой для волос среди других всадников, собравшихся на местную встречу ранним утром, когда от холода заходятся зубы. Будучи американкой, она ездила верхом не иначе как по-английски – даже дома, в Массачусетсе. Особенно дома,в Массачусетсе. Хендерсоны не принадлежали к нуворишам, и потому их взгляды всегда были обращены на восток, к их английским корням. Все, что находилось за границей первых поселений, было, по их мнению, территорией беглецов и вульгарных джентльменов удачи.

Дикон снова подумал о похоронах Мэгги. Ее отец и брат выглядели чужаками на маленьком кладбище в Корнише – их семисотдолларовые костюмы, клубные галстуки и аккуратные прически бросались в глаза. Жена Питера Хендерсона умерла в прошлом году, а теперь он стоял здесь и с каменным лицом смотрел на могилу дочери.

Потом брат Мэгги, Эдвард, немного прошелся вместе с Диконом по тропинке вдоль утесов.

– Не думаю, что мы с отцом сказали друг другу больше десяти слов в самолете. Теперь я с вами, но я все равно не знаю, что сказать, – проговорил он.

Дикон полюбил его за это. Эдвард был старше сестры на три года и был очень похож на нее. На обратном пути Дикон остановился около маленькой смотровой площадки, которую так любила Мэгги.

– Как только мы приезжали, – пояснил он, – она сразу же приходила сюда, пока я разбирал вещи.

Эдвард постоял немного, глядя вдаль. Потом снял с мизинца кольцо с печаткой и швырнул его далеко в море. Оно блеснуло на солнце, потом пропало в бесконечной голубизне моря и неба. Эдвард сказал:

– Почему я это сделал? Я не знаю, почему я, черт возьми, сделал это.

* * *

На улице, как и в парке, играла музыка. Такая погода гнала людей из дома. Это было нетипично,даже странно, и Дикон почему-то почувствовал себя не в своей тарелке. Возможно, именно английский климат превратил англичан в замкнутых домоседов. Экспансивность была не в их характере, даже их язык был беден на такого рода слова.

Лаура ждала его. Едва он нажал на кнопку квартиры, она открыла дверь, не соединяясь по домофону. Он поднялся на один лестничный пролет и нашел квартиру. Дверь была слегка приоткрыта. Она услышала, как он хлопнул ею, и что-то крикнула. Он направился на голос и нашел ее в кухне. Она разговаривала по телефону.

– Да, – говорила она. – Да, в шесть... Отлично. – Она продиктовала свой адрес, потом номер телефона, одновременно показывая рукой на открытую бутылку вина и стаканы на столике.

Дикон налил стакан вина и подал ей, потом нашел в холодильнике апельсиновый сок и наполнил им стакан для себя.

Положив трубку, Лаура сказала:

– Это агент по продаже недвижимости. Я могла бы... Я думаю, надо продать эту квартиру... – Она взглянула на его стакан. – Вы что, не пьете вообще?

– Нет, – ответил Дикон.

Лаура отпила немного вина.

– Я живу здесь уже пять лет. Эта квартира мне всегда нравилась. Но теперь мне кажется, что я не смогу здесь больше жить. – Она замолчала. – Вы видели его? Этого... – Она сделала неопределенный жест, пытаясь вспомнить имя.

– Фила Мэйхью.

– Да.

– Видел. Никакого результата, и я не думаю, что он может быть. Фил все проверит, но вряд ли ему удастся что-нибудь найти.

– А вам удастся?

Дикон улыбнулся.

– Он подозревает, что у вас... слишком богатое воображение.

Вопрос вертелся у нее на языке, но вместо этого она спросила:

– Что он собирается делать?

– Полистать протоколы, поспрашивать людей, с которыми вы встречались.

– Инспектора Д'Арбле?

– Вряд ли. Скорее, судмедэкспертов. – Он поставил стакан на кухонный стол. – Можно мне осмотреть квартиру?

– Конечно. – Лаура встала и подошла к двери.

– Нет, – остановил ее Дикон. – Я сам.

Пока он ходил по комнатам, Лаура сидела в кухне, прислушиваясь к звукам открываемых и закрываемых дверей. Тишина раздражала ее – было такое впечатление, что ее обыскивают. Где-то минут через десять она услышала, что он вошел в ванную.