Заклинательница молний

– А что, если он не может со мной поговорить?

– Почему?

– Ну…, есть причина. Я не могу просто взять и поговорить с ним. Напрямую. Как с тобой, например.

– И по какой причине этого не может произойти?

– Ну…, дело в том, что мы не можем остаться наедине, чтобы все обсудить, – выкручивалась, как могла, я. – Мне довольно сложно завести подобный разговор… Что, мам?

Она смерила меня таким подозрительным взглядом, что я тут же поняла: она подумала о чем-то не том.

– Надеюсь, это не один из учителей? – Предположила она.

– Нет, мам, ты что? Они же все старперы! – Возмутилась я.

Мама скривилась.

– Эти старперы примерно одного со мной возраста.

– Но ты же не учитель, значит не старпер, – виновато улыбнулась я.

Мама только покачала головой.

– Так или иначе, но тебе нужно обо всем поговорить с твоим «не то, чтобы другом». Если ты продолжишь избегать этого разговора, не важно, каким будет результат, радости он тебе не доставит.

Я вздохнула.

Да, технически мама была права, мне нужно было поговорить с Рэйвином. Но как? Он заговорит, только если станет свободным. Не знаю, сколько еще ступеней ему до свободы надо пройти, но, по-моему, я и так уже ему изрядно помогла в достижении его цели, даже не подозревая об этом.

Конечно, мама была права и в том, что Рэйвин мне нравится. Ну, а что я могу с этим поделать, если это правда? Ладно, не ей мне об этом говорить, но самой себе я уже давно в этом призналась. Я понимаю, разговор необходим. Но как он ответит на все мои вопросы одними глазами?

То есть, да, я его хорошо по глазам понимаю. Но не настолько, чтобы читать в них ответы на столь волнующие меня вопросы. А меня они действительно волновали. Я призналась ему тогда, что знаю о его лжи и что мне все равно. По сути, за еще одну возможность услышать вновь его голос я бы закрыла глаза и на все предположительные действия освобождения.

Просто его голос, он.… Это было личным. Не чьим-то еще, а только нашим. Никто не мог этого отнять у нас, потому что никто никогда не сможет попасть в точно такую же ситуацию, какую попали мы с Рэйвином. Конечно, я понимала, что этого недостаточно, ведь с каждым разом, когда я вновь и вновь смотрела на своего Ворона…

Впрочем, я понимаю, что из этого вряд ли что-то выйдет. То есть, что это я? Это же мои мысли, их никто не слышит. С каждым разом, когда я доходила до мысли, насколько это все невозможно и не осуществимо, я тут же ловила себя на следующей мысли: а почему, собственно, нет? Подумаешь, у него нет сердца? Или он не умеет чувствовать? Всему в жизни можно научиться, так ведь?

Я знаю, я веду себя совершено не рационально и мысли у меня такие же. Но, так или иначе, это пока единственное, что спасает меня от безумия. Потому что, если бы я только сидела и думала о том, как Рэйвин мне лгал и обманывал меня, я бы точно уже давным-давно закончила в сумасшедшем доме.

Конечно, с моими настоящими мыслями на этот счет можно закончить еще дальше. Но я, как самый законченный и закоренелый оптимист верила в то, что вся эта ситуация каким-то невероятным образом может обернуться в мою пользу. Может быть не сразу, придется подождать. Пару годков. Но я готова ждать. Если в конечном итоге из этого хоть что-то да выйдет.

А пока надо выбирать платье. Может быть, оно приглянется Рэйвину? Точно закончу в психушке.

Шестнадцать

Церемония закрытия соревнований прошла довольно нормально. То есть вопили все, как резаные, разгромили актовый зал, но директор на нас даже не накричал за это. Потому что свое он получил и ему достались те самые привилегии, которых он так ждал. Радостный и счастливый, он позволил нам гулять аж до полуночи. А ведь с расчетом, что завтра понедельник, это было не самым гениальным планом.

Впрочем, после того как мы с Оддэт и Зои плюс главный эксперт – моя мама – выбрали платья к балу, настроения кататься на коньках у меня уже сегодня не было. Я хотела другого. Не совсем того, чем занялась, но, тем не менее, это было уже близко.

Рана у пантеры практически зажила, перевязки ей требовались все реже. Поэтому и наши с ней прогулки стали более продолжительными. Ну, или это все из-за Рэйвина и наших параллельно проходящих с ним тренировок? Не знаю, но останавливаться на достигнутом мне не хотелось.

Мои способности стали более или менее стабильными. Я научилась хотя бы по искорке, но вызывать, когда этого требовала ситуация. То есть, например, на тренировках с Рэйвином. Все, что он показывал мне, все движения, абсолютно все с каждым разом только распаляло мою силу, увеличивая искры до размеров, если не шаровой молнии, хотя бы до приличного вида – ладно, сантиметров пять, не больше – но все-таки обычной молнии.

Да, шаровой молнии больше не случалось, но и Рэйвин больше не делал того, что он делал раньше, чтобы эту шаровую молнию, собственно, вызывать. Это было позорно признавать – точнее я все ждала, когда же он уже снова соберется – но без него и его прикосновений – как бы странно это не звучало – мои способности были слегка в ауте.