— Быстрее, — сказал я Финну. — Теперь нам надо выбираться отсюда поскорее.
Я все еще полагал, что нам это удастся, поскольку впереди оставалось сделать лишь короткий бросок до причальной оси.
"Только бы подняться по рукаву и проникнуть в корабль, — думал я, — а там — отдал швартовый, и поминай как звали".
В то, что они попытаются сбить нас в космосе, я серьезно не верил.
До люка последнего коридора мы добрались без видимых признаков тревоги, но на лазанье вверх по лестнице ушло время: в условиях меняющейся гравитации субъективное ощущение времени всегда нарушается. Финн был впереди, поэтому он первым бросился в люк на противоположном ее конце с пистолетом навскидку, готовый стрелять. Я чуть-чуть задержался сзади, пытаясь оценить ситуацию.
В мозгу моем завертелись фантазии: Финн парализует часовых, часовые парализуют Финна, и тут я преспокойненько улетаю на своем корабле в гордом одиночестве. Тогда я еще не осознавал, насколько просто все может полететь ко всем чертям.
Что и говорить: именно к чертям оно все и полетело.
В шлюзовой камере часовых не было и в помине. Когда я, предварительно заглянув, вошел внутрь. Финн преодолел уже половину расстояния к рукаву. Но еще до того, как он оттолкнулся от стены и врезался в один из таинственных металлических цилиндров, при этом грязно выругавшись, я понял, что на всех моих радужных мечтах поставлен жирный крест.
Герметичный люк, закрывавший вход в рукав, был наглухо задраен. Рукав втянули обратно, и другой его конец ни с чем не соединялся, — Черт, они убрали корабль! — в бешенстве завыл Финн, явно выбитый из колеи столь неожиданным поворотом событий. У меня опустилось сердце.
— Они не могли этого сделать!
Позади, из коридора, где только что были мы, послышался топот. За нами гнались.
Финн быстро перелетел к люку, перекрывавшему выход на лестницу. Он с силой его захлопнул, вновь отрикошетив в один из цилиндров, присутствие которых заметно облегчало движение в условиях невесомости, а затем принялся лихорадочно нажимать кнопки пульта заслонки. И тут разом зазвенели все тревожные звонки, а над люком заморгала красная лампочка.
Он повернул ко мне лицо, оскалившись в улыбке.
— Маленькая аварийная ситуация, — сказал он. — Теперь системы станции подумали, что в шлюзе утечка. Все люки задраены. Сюда им не войти.
— А мы выйти сможем? — простодушно спросил я.
— В общем, нет, — заметил он. — Но нам нет смысла угонять шаттл. Дальше Урана на нем не улетишь. Нам нужен твой корабль.
События развивались слишком быстро для моего восприятия.
— Тогда где он, черт возьми?
— Есть только одно место. В трюме грузовоза. Раз они не смогли проникнуть внутрь, то наверняка решили переправить его на Оберон. Там находится штаб местного военно-космического гарнизона.
— Они сказали, что конфискуют его, — ни к селу ни к городу пробормотал я. Вот теперь мы, похоже, окончательно созрели, и единственное, что оставалось, это вернуться в тюрягу.
Но из Финна энергия била ключом. Он проворно щелкал по клавишам, ожидающе вглядываясь в ближайший настенный дисплей. Обернувшись, он кивнул мне через плечо в сторону одного из люков.
— Там космические скафандры, — сказал он. — Ты знаешь, как их одевать?
— Конечно, — ответил я. — Но что толку?
— Сейчас я им сделаю аварию, — процедил он. — Настоящую аварию.
Я даже не успел открыть рот, чтобы ответить. Тревожные звонки внезапно смолкли, а красные огни погасли.
Финн выругался, перелетел обратно к входному люку и опять забегал пальцами по кнопкам панели управления электронным замком. Не помогло. Он оказался далеко не единственным асом программирования. На этом планетоиде таких пруд пруди.
Возле пульта висела телефонная трубка, и Финн сорвал ее с рычага. Быстро набрал аварийный номер.
— Говорит Джек Мартин, — без предисловий выкрикнул он. — Если кто сунется в этот люк, у вас будет настоящая авария. Не пытайтесь откачать воздух. У нас есть скафандры, и мы не блефуем.
У меня появилось страшное предчувствие. Не знаю, насколько хороша идея запугивать население малой планеты. К тому же я понятия не имел, какое наказание предусмотрено за подобные акции, но чувствовал, что явно не меньшее, чем за дезертирство из военно-космических сил.
Люк остался на месте. Наступила долгая пауза. Тишина стала вдруг угнетающей.
— Надеваем скафандры, мать их! — нетерпеливо выкрикнул Джон.
— Черт побери, Джон, — произнес я, — этого они нам не простят. Может, лучше сдаться, а? Так мы меньше потеряем, — Ты ублюдок, Руссо, — прошипел он, когда до него дошло, насколько глубоко он залез в дерьмо. — Все из-за тебя.