Захар Беркут

— То, что должен был сделать. Иначе было бы нечестно, — ответил Захар.

— Но ваш сын, ваш сын! Что с ним будет?

— Что бог даст, дочка. Но довольно, не плачь! Пора нам подумать о деле. Вот уже Воз{23} клонится к закату, и глухари токуют в чаще, рассвет близок. А ну, общинники, идем готовиться к обороне, — нет, к нападению, к последней борьбе с насильниками! Помните, какой ответ я дал им! Идемте, пусть никто здесь не остается. И старый, и малый — каждый пригодится. Покажем этим дикарям, на что способна община!

С шумом поднялись тухольцы и повалили толпой со Светлой поляны к краю обрыва осматривать работу мастеров: метательные машины. Машины почти везде уже стояли готовые, грубо сколоченные из сырых толстых бревен, просверленные и сбитые жердями — но ведь и строили их не надолго, а для скоропреходящей потребности. Но не для осмотра позвал общинников Захар. На минуту лишь они задержались у машин, а затем группами пошли дальше, по краю обрыва, вниз, в долину, к тому самому месту, где тухольский поток сквозь ущелье вытекал из долины и где в конце стоял, склонясь над потоком, исполинский каменный столб, толстый, четырехгранный, прозванный тухольским Сторожем. Туда, во главе с Захаром и Мирославой, и спешила вся тухольская община: юноши несли на плечах длинные, толстые ели и лестницы, девушки — огромные венки из листьев и пихтовых веток, пожилые тащили связки веревок и канатов. Костры на этой стороне были погашены, чтобы враг преждевременно не заметил, что тут происходит. Медленно, осторожно, без шума, подобно тихой воде, крутыми обрывистыми тропинками спускались общинники вниз по обрыву, в долину. Впереди шел сильный отряд вооруженной молодежи; он стеной в три ряда выстроился в долине, лицом к монгольскому табору, удаленному, может быть, всего на тысячу шагов отсюда. Затем шли юноши с лестницами, веревками и стволами елей: лестницы приставили к стене обрыва и по ним тихонько спустили стволы елей в долину. Девушки передали свои венки парням: девушкам не следовало спускаться в долину, где каждую минуту мог напасть враг. Напоследок сошли в долину и старики с Захаром Беркутом и, осмотрев расположение вооруженных воинов и все приспособления, поспешили к ущелью, сквозь которое с шумом катил в долину свои чистые волны тухольский поток.

Захар остановился перед Сторожем и устремил на него внимательный взгляд. Тихо было вокруг. Захар молился:

— Великий наш Сторож! Ты, которого предки наши считали своим покровителем, которого и мы чтили доныне ежегодными праздниками! Три раза уже ты, из ночи в ночь, виделся мне во сне, будто ты падаешь и придавливаешь меня. Я верю, что ты добр и милостив, и если ты призываешь меня к себе, то я радуюсь твоему призыву и охотно пойду за тобой. Но если и ты сам хочешь сдвинуться с места своего извечного стояния, то раздави, властитель, своею тяжестью этого поганого ворога, детей Мораны, которые ныне снова покрыли собою благословенную твою обитель, тухольскую долину! Сломи вторично поганую силу так, как ты сломил уже ее однажды, когда могучею рукой разбил эту каменную стену, и открыл водам путь, и даровал людям эту прекрасную долину! Запруди ее теперь вновь, да сгинет надменная вражья сила, измывающаяся теперь над нами!

В этот миг огненная молния разрезала с юга на север темное небо, и далеко в горах загрохотал гром.

— Да, это твой могучий голос! — сказал радостно Захар. — Ну-ка, дети! В последний раз увенчайте этот святой камень!

Четверо молодцов по лестнице взобрались на камень и увили его главу зелеными венками. Опять загромыхало с южной стороны.

— Воля его, дети! — сказал Захар. — Обвязывайте его веревками! А вы, остальные, живо за лопаты! Подкапывайте его снизу, подкладывайте рычаги! Живо, дети, живо!

Тихо, без шума работали десятки рук возле Сторожа. Сверху его обвязали канатами и веревками, снизу подкопали его основание и в образовавшуюся неглубокую щель заложили наискось бревна, которые должны были служить рычагами для того, чтобы повалить камень поперек ущелья. Ловкие молодцы быстро сделали все необходимые приготовления, убрали лестницы, подложили большие камни под рычаги.

— Беритесь за канаты все, кто может дотянуться! Налягте на рычаги, ребята! — командовал Захар, и сразу сотни рук принялись за дело.

— Еще раз, дружно! — крикнул Захар. — Тяните, нажимайте!

Ухнул народ с натуги, затрещали толстые рычаги, но камень и не шелохнулся.

— Еще раз! Сильнее нажимайте! — кричал Захар н сам схватился за канат. Зашатался громадный камень.

— Сдвинулся! Сдвинулся! Подается! — закричал радостно народ.

— Еще раз налягте, изо всей силы.