Закат

От этого спокойствия становится тошно. Остатки завтрака медленно подходят к горлу, останавливаясь там комом. Но думаю, если бы и не было «остановки», прохожие всё так же размеренно продолжали бы свой путь. В старых заношенных кедах, дорогих лаковых туфлях, в изысканных лодочках и грубой рабочей обуви. Они точно так же, как и всегда, отбивали свой ритм по плитке московской подземки. Цок-цок, цок-цок, будто часы отбивали время. Отсчитывали секунды для каждого здесь. Чьи-то останавливаются прямо сейчас, чьи-то продолжают свой путь дальше, до следующей станции, а чьи-то только ступили в лабиринт из колонн и туннелей. Только почему я не слышу собственные шаги? Я продолжаю медленно идти, пробираться через косяки рыб в этом океане шума, идти и не слышать ничего. Неужели это всё? Моё время остановилось вот так? Или оно всё ещё идёт?

Очередное утро. Москва. Подземка. Девушка с яркими золотыми локонами небрежно спускается на эскалаторе. Она одета слишком легко для этой погоды. Никакой тебе куртки, шапки или даже шарфа. Оставалось только гадать и диву даваться, как она дошла до метро и не превратилась в один из арт-объектов выставки современного искусства. Замёрзшее солнце. Звучит ведь. Каким-то чудом она неспешно теряется в лабиринте станций и колонн, но всё же попадает на родную и нужную ей платформу. Ожидая поезд, она стояла чуть ближе, нежели другие пассажиры, в то время, как на другом конце эскалатора мельтешит и пытается спуститься побыстрее он, с ярко-красной курточкой в руках. Ведь наверняка ей будет холодно. Ему нужно успеть до прибытия поезда. Нужно успеть, чтобы она не замерзла в этом сером, осеннем мире. Нужно успеть и обнять её на прощание ещё раз. Почему-то ему это было очень важно сделать сегодня. Невероятно важно. И именно сегодня. Настолько, что один раз он чуть не стал обниматься со ступеньками.

Цок-цок, цок-цок… Прямо мимо меня пробежала девушка. От неё пахло свежезаваренным кофе, корицей и каштанами. Я успел поймать только её аромат и золотистые локоны, что бережно затанцевали аккурат возле меня. Такие родные, но абсолютно незнакомые. Стоило залюбоваться ими на секунду, как солнечные лучики мигом растворились в серой толпе, вновь оставляя моё сердце охлаждаться в геометрической прогрессии. Руки невольно сжались до болезненной белизны в костяшках, но… мне не оставалось ничего другого, кроме как обессиленно их опустить. Это не она. Не она. И её никогда не будет. Стоило бы уже смириться. Не видеть её везде. В каждом встречном. В каждом окне. В каждом вагоне. Только почему я, почему она, почему это всё произошло? Но главное, за что? Чем я провинился?

Он подбежал к перрону, где она должна была садиться. Но по какой-то причине людей рядом с ним было слишком много, и никто не спешил заходить в прибывший поезд. Это насторожило. Очень насторожило. Он окликнул её, но в ответ лишь шум толпы. Кричал снова и снова, пока липкий и мерзкий страх не наполнил лёгкие, заставляя наконец заткнуться. А дальше всё словно в тумане. Словно это было не с ним. Словно это всё глупый розыгрыш и шутка. Словно кошмар наяву…

Он сжимал в своих руках ярко-красную куртку и смотрел в тёмную пустоту разрисованных алым узором рельс. Смотрел и не мог оторваться, сдвинуться с места хоть на сантиметр. Смотрел и не чувствовал, как по его щекам текли горячие слёзы, а курточка разрывалась на частички.