Зак и Мия

Он переворачивает жизнь вверх дном, приносит жуть и разрушения. Такой убийца должен врываться в тело оглушительно, с ревом и свистом. Он не должен прокрадываться в тебя незаметно, как вор, и прятаться в голове незамеченным, среди памяти и планов.

– Да, несправедливо.

Мия говорит мало, но я рад, что мы едем вместе и вместе принимаем примитивные бытовые решения: пойдем в туалет здесь или у следующей заправки? Чипсы взять картофельные или кукурузные? Будешь колу или кофе со льдом?

Мия снова выбирает кофе. Я встаю в очередь и наблюдаю, как Мия хмурится, разглядывая блюда в буфете.

– Проголодалась?

– А это точно еда?

– Процентов на сорок. За остальное не поручусь. Ты что, никогда не ела сосиску в кляре?

Она качает головой.

– А ролл с курицей?

– Нет. А ты?

– Ел, но здесь, пожалуй, не рискну.

– Слабак!

Приходится купить два ролла с курицей, хотя они стопудово есть в моем списке запрещенной еды. Продавец кладет разогретые роллы на стойку и с любопытством разглядывает костыли. Мия замечает это и комментирует:

– Акула цапнула.

– Ого, – выдыхает продавец.

Она выдавливает на свой ролл кетчуп и добавляет:

– Мой вам совет – не писайте в море в гидрокостюме!

Затем она ему подмигивает, разворачивается и направляется к выходу Я никогда не забуду выражение его лица.

Не знаю, что будет завтра. Не знаю, что будет с Мией – вернется ли домой, или ляжет опять в больницу, или снова сядет на автобус и поедет на нем на край земли.

Но прямо сейчас мы сидим в машине, жрем пересоленные роллы с курицей, и я не мыслю ужина изысканнее. Настоящее – удивительное и яркое. И Мия как никто умеет меня в нем держать.

Мия

Ненавижу Перт. Ненавижу его окраины, где каждый закоулок травит меня напоминаниями.

Ненавижу приезжать на место, и когда выключается двигатель. Зуд по всей голове под пропотевшим париком. Ненавижу, что нужно вылезать из машины, где пакеты из-под чипсов и сиденье податливо приняло мою форму.

– Ты точно не против?

Я пожимаю плечами. А что мне делать?

– Можем остановиться в мотеле, если хочешь. У меня хватит денег.

– Да можно у твоей тети, мне все равно, – говорю я. Мое внимание приковано к часам на приборной панели. До следующего приема таблеток – полтора часа. До тех пор не следует принимать скоропалительных решений.

Мы остановились на улице, которая тянется от Кингс-Парка до самой Свон-Ривер. По обе стороны громоздятся многоэтажки, соперничая за лучший вид в городе. Поблизости не живет никого из знакомых.

– Ты не говорил, что твоя тетя – яппи.

– Она хорошая.

Я смотрю на него и улыбаюсь, давая понять, что пошутила. И что-то в лице Зака притягивает мой взгляд. Он почему-то сейчас кажется старше. Лучше. Я пытаюсь проморгаться. Он напрягается:

– Ты чего?

Может, он просто как ночное небо – вроде одно и то же, но каждый раз другое, как посмотришь?

– Эй, ты чего? – Зак откидывает зеркальце и начинает искать, что не так с его лицом.

– Ты просто как-то… изменился.

– В том смысле, что я выгляжу измученным после пятисот кэмэ за рулем? Или в том смысле, что у меня в носу козявка, и ты никогда не сможешь этого развидеть?

Нет, это все тот же Зак.

Он на всякий случай трет нос рукавом, и я невольно начинаю ржать. Как ему это удается? Я забываю про время, про боль, а иногда даже забываю, в какую кашу превратилась моя жизнь.

– Идем уже, козявка. Мне нужно в туалет.

– Опять? Ты издеваешься?

– Это все кофе.

Он в шутку протягивает мне пустую бутылку из-под колы.

– Между прочим, после операции у меня одно время был катетер, и можно было писать в пакетик, когда хочешь.

– Круто.

– Я по нему иногда скучаю, потому что таскаться в туалет вообще-то утомительно.

– Может, если пить поменьше кофе, то не будешь так уставать?

– Кстати, спасибо. Я деньги потом отдам.

– О да, конечно, я выставлю счет. Минус ролл. Это я тебя угостил.

Мы заходим в ворота и идем по раскидистому саду. По центру красуется круглый фонтан, где бетонная рыбина выплевывает воду Обходя струи воды, мы направляемся ко входу, и Зак звонит в домофон. Ответ доносится с балкона шестого этажа.

– Закки! – Женщина машет рукой, опасно свешиваясь из окна. – Лифт не работает, давайте пешком.

Зак поворачивается ко мне.

– Не передумала?

– Пока нет, – говорю я, глядя наверх.

Он берет мой рюкзак, и я иду следом за ним в подъезд.

– Главное – не спеши, – говорит он, когда мы начинаем путь по лестнице. Смешно: куда мне спешить?

Костыли с каждой ступенькой больно впиваются в подмышки. Малейший вес на левую ногу стреляет жгучей болью. Нет, свое тело не обманешь.

Преодолев первые десять ступенек, я останавливаюсь в пролете перевести дух. Убираю волосы парика, прилипшие к губам. Руки трясутся.

– Мия? – Зак спрыгивает на три ступеньки вниз.

Я не хочу, чтобы он видел меня такой – потной, запыхавшейся, не хочу, чтобы видел, как мне больно, а мне, черт побери, больно. От каждого шага – искры из глаз.

– Я в порядке, Зак.

Но к третьему этажу он уже идет сзади и придерживает меня рукой со спины. К четвертому мне приходится за него держаться самой. К пятому он предлагает меня понести.