Загробный мир. Мифы разных народов

Ани: «Но в ней нет радостей любви!»

Атум: «Я дал просветление вместо воды и воздуха и радостей любви, умиротворение сердца вместо хлеба и пива».

Кострома: воскресающий бог и демон растительности

...

У русских крестьян, ничего не слышавших об Осирисе, известны были календарные обряды, которые напоминали исследователям русской традиционной культуры ближневосточные культы умирающих и воскресающих богов – Осириса и Адониса.

То были карнавальные похороны календарных чучел, которые носили имена Костромы (на изготовление обрядовых чучел Костромы у славян шла костра – волокнистые отходы, остававшиеся от обработки льна и конопли) или Ярилы. Куклу Костромы, празднично убранную в кумачовый сарафан и кокошник, с песнями носили по селу, иногда положив в корыто, как в гроб. Так носили и Ярилу, но одетого в мужское платье. Процессию сопровождали ряженые попы с лаптем вместо кадила. Традиционные причитания женщин сопровождались смехом мужчин. В Муромском уезде Владимирской губернии чучело Костромы подносили к озеру, где процессия разделялась на две группы: одни оказывали знаки почтения чучелу, другие нападала на поклоняющихся, захватывали чучело, срывая с него наряд, и бросали в воду. Почитатели заунывным воем оплакивали гибель Костромы, после чего участники процессии воссоединялись и с весельем возвращались в село. В других вариантах обряда чучело разрывали на части или хоронили в поле, вырывая палками могилу, как, например, для Ярилы. При похоронах Костромы иногда изо-бражали, как она боронит, сеет, косит, убирает урожай, а когда чучело бросали в воду – молились о дожде.

...

Известный английский антрополог Джеймс Фрэзер обратил внимание на сходство этих обрядов (известных фольклору всех цивилизованных европейских народов) с ритуалами умирающих и воскресающих божеств Востока. Убийство божества плодородия должно было предшествовать его возрождению – усилению плодоносящей мощи. Но в русских обрядах мотив воскресения умерщвленного персонажа не был главным, как заметил В. Я. Пропп. «Праздник состоит не в воскресении, а в умерщвлении», – писал он.

Календарное действо вокруг Костромы отличается характерным для народной культуры парадоксом: оплакивание сопровождается обрядовым смехом. Это возрождающий смех, напоминающий о смехе Деметры и царевны Несмеяны (превратившейся из сказочной затворницы в невесту). Впрочем, Кострому и Ярилу роднит с ближневосточными воскресающими божествами еще одно свойство: архаичным образом Костромы была мужская ипостась, именуемая Коструб или Кострубонько; чучело Ярилы имело выраженные мужские признаки. Женщины оплакивали этих персонажей как своих партнеров – подобно ближневосточным богиням любви; во время похорон Ярилы дозволялись эротические вольности, сопровождавшиеся и возлияниями в шинке.

...