Заговор против Ниховьева

— Ну что ж, малышка, — сказал я. «Я пришел на представление. Но разве вам не нужна музыка для настоящего откровенного шоу? Я увидел проблеск понимания в ее глазах. Мы не могли ничего сделать с камерами, не давая наблюдателям — мадам Розе, присматривающей за своими девочками, чтобы убедиться, что наши отношения не заходят слишком далеко, — я полагаю, что она наблюдала за нами. Но музыка заглушила бы наш тихий разговор.

«Если тебе нужна музыка, дорогой, ты ее получишь», — сказала Джилли, еще раз лизнув мое ухо своим псевдоэротическим языком. Затем она вырвалась и направилась к барной стойке у кровати.

Она нажала кнопку, панель отодвинулась в сторону и поднялся магнитофон. Джилли поигралась с несколькими кассетами, выбрала одну и вставила в машину. Музыка. Блюзовый певец с чем-то хныкающим, стонущим и возбужденным. И я видел, как Джилли убедилась, что она хорошо включена.

«Любовник, любовник, любовник, мне нужны твои руки, мне нужны твои твердые сильные руки», — сокрушалась певица в записи, а Джилли улыбалась, начиная стриптиз, который убедил бы любого наблюдателя, что она не более чем проститутка, выполняющая свою работу. На мгновение я подумал о Чжоу Чоу и ее более искреннем проявлении, но затем, невольно, я обратил свое внимание на Джилли. Сначала белые сапожки мало-помалу исчезли, обнажив изящные ножки. Она делала эротические выкрутасы и рывки, когда их снимала. Затем, с полузакрытыми глазами, скользнув боком ко мне, она медленно стянула расшитый блестками костюм. Сочные груди, не сдерживаемые лифчиком, были освобождены. Она немного приподняла их, затем повернулась ко мне так, что твердые розовые соски стали похожи на два пистолета, готовых выстрелить в меня. Затем она отпустила грудь и медленно натянула костюм на бедра, которые были кремово-белыми, на фоне которых триумфально выделялся её черный треугольник. Через мгновение она уже лежала голая напротив меня. Она быстро раздела меня, жар ее плоти сиял на моем теле.

Я сделал то, что сделал бы любой клиент. И что, собственно, сделал бы в тот момент любой мужчина. Я поднял ее и отнес к кровати, бросил на нее и подполз к ней.

«Любимый, дай мне, дай мне, дай мне эти крепкие руки там, где они мне нужны», — пожаловалась певица.

И я это сделал.

Но я удостоверился, с трудом обращая свой ум на другие вещи, что мой показ был только этим, показом скрытому глазу.

«Хорошо, Джилли», — пробормотал я, пока мои руки блуждали по ее зрелому телу. Что вы можете сказать достаточно важного, чтобы привести меня сюда в этом эротическом турне?

— Я боюсь, — пробормотала она в свою очередь. Ее горячие руки тоже бродили вокруг. «Я ни хрена не знаю твоего настоящего имени, секретный агент. Я знаю, что это не то имя, которое ты использовал, но мне плевать. Мне наплевать, кто ты, если ты поможешь мне выбраться отсюда живой.

«Я не полицейский, Джилли, и я не частное охранное предприятие. Вы сказали, что у вас есть информация для моей службы, и я здесь, чтобы получить ее. Давай.'

И она приблизилась. Ее руки и изгибы ее обнаженного тела были невероятно удобными.

— Я сказала, что у меня есть информация, и я действительно это имела в виду, — хрипло прошептала она. — Но я хочу защиты взамен. Вы не знаете, что здесь происходит. Ленивые клиенты, которые приходят сюда. И убийства.

"Убийства?"

«Пяти девушек. Три девушки в этом месяце и две в прошлом месяце. Найдены в пустыне. задушены и медленно задушены проволокой...

Я сморщил лицо. Это был чертовски болезненная смерть. Так болезненно и долго, как хотел тот, кто держал проволоку.

— Хорошо, — сказал я. «Выражаю мои соболезнования. Я серьезно. Но какое это имеет отношение ко мне и моей службе?

Она вонзила ногти мне в спину, и ее голос стал зловещим.

«Потому что я чертовски уверена, что эти убийства связаны с другими вещами, которые я слышала».

— Говорите тише , — пробормотал я. Затем: «Какие вещи?»

Премьер-министр России. Ниховьев. Это его имя?

'Да. Что с ним?

«Они собираются похитить его. Похитить и убить, когда он приедет в США. Они убили президента Кеннеди, Роберта Кеннеди и Мартина Лютера Кинга. И они пытались убить президента Форда. Они говорят, что стояли за всеми этими убийствами. А теперь убьют Ниховьева».

Глава 2

Я тяжело проглотил слюну. Несмотря ни на что, я отступил и уставился на нее.

— Кеннеди? — И Кинг? И нападения на Форда?

Она кивнула. Затем она прижалась ко мне спиной и сделала вид, что облизывает мою шею и уши своим горячим языком.

«Это все часть одного и того же», — сказала она. «Я не могу точно сказать, почему и как, но все это связано. И похищение и убийство Ниховьева становится своего рода кульминацией, своего рода окончательной победой. Или вот к чему это должно привести. Убийства здесь, убийства девушек - неважные, ничтожные. Боже, вот что он сказал. Что эти убийства были неважны, и он рассмеялся, когда сказал это. Он смеялся! Но девочки, которых убили, не подумали бы, что они неважны, и, видит бог, я не думаю, что я неважна, если бы я..."