Заговор генералов

– А что? – спокойно отреагировал он.

– Так ведь Красницкую убили! – выпалила Алина.

– Кто тебе это сказал? – удивился Сиротин.

– Этот самый следователь!

– Не надо кричать. Сядь и объясни спокойно. Во-первых, откуда он? Зачем пришел сюда? Что ему надо от Ляминой? И при чем здесь Красницкая? Она с сегодняшнего дня в отпуске. Приказ был еще вчера подписан, ты сама его Звереву на подпись носила.

– Не понимаю! – затрясла своей лохматой головой Алина. – Вы так спокойно говорите, будто все сами знаете.

– Ну а почему я не могу знать? – как бы удивился Сиротин. – Это я из системы вышел на пенсию, а товарищи-то остались. Узнали, позвонили. Только мне известно, что никакое там не убийство, а самый обычный бытовой случай: взрыв газа.

– Да в том-то и дело, что нет! – горячо возразила Алина. – Он сам там был и все видел своими глазами.

– Этот твой следователь? – усомнился Сиротин.

– Он совсем не мой, а из окружной прокуратуры. Игорь Васильевич Парфенов. Он сказал, что там были украдены картины, хозяйку убили, а потом все облили бензином и подожгли.

– Скажите пожалуйста… – вздохнул Сиротин. – Хоть и стерва порядочная была, а все-таки жалко… Да-а… Ну а еще чего?

– А Лямина ему про Марину Штерн сказала. Так у него, вы не поверите, чуть глаза на лоб от изумления не вылезли!

– Это вот у тебя сейчас вылезут! – усмехнулся вдруг Сиротин.

– Ой, ну что вы говорите, Алексей Андреевич! – всплеснула руками Алина. – Тут такие страсти, а вы…

– Страсти, говоришь… – он одобрительно покачал головой: эмоции помощницы его вдохновляли. – Ну-ка сходи запри там у себя дверь да ступай сюда, про страсти побеседуем…

Недавно кино смотрел Сиротин по телевизору. Кажется, «Чонкин». Как обычно, конечно, насквозь лживое, а иначе ведь теперь про наше славное прошлое и не снимают. Все там, естественно, испохабили – и вождя, и державу. Но один эпизод приглянулся Сиротину. Там начальник областного НКВД тянет свою секретаршу. Она ему донос читает, а он ее по-деловому этак потягивает. В служебной обстановке. В стол уперев. Алексей Андреевич еще подумал, что надо бы Алину попробовать таким же вот образом. Да все руки, как говорится, не доходили. Ну а теперь сам Бог велел – ишь глазенки разгорелись! Иди, иди сюда, чертовка, сейчас мы тебе кино покажем… в самом лучшем виде…

– А ты рассказывай, рассказывай, – поощрил свою инспекторшу отставной полковник, укладывая грудью на стол. – Одно другому не мешает…

– Что это она у вас такая шустрая? – удивился Игорь, когда кадровичка наконец оставила их.

– Подстилка полковничья, – презрительно бросила Лариса, – и стукачка при этом.

– Ну, я полагаю, то, что ей было нужно, она узнала. Давайте теперь поговорим всерьез. Значит, две эти смерти могут иметь самую прямую связь?

– Подождите, Игорь, – нервно перебила его Лариса. – У меня к вам будет очень серьезная просьба. Боюсь, что никто, кроме вас, и не сможет помочь.

– Если вы так считаете, я готов все, что в моих силах…

Лариса невольно улыбнулась, увидев, как немного даже покраснел Игорь. Ну что ж, она прекрасно знала, что нравится мужчинам, но все равно было приятно от такой искренней реакции.

Не вдаваясь особенно в подробности, она постаралась как можно понятнее изложить историю с исчезновением Валерия, не забыв сказать и о той помощи, которую пообещал ее отцу приятель из МВД. Но вот время идет, а ясности никакой.

– Для этого мне нужно сесть на телефон, – сказал Игорь, – но от вас звонить нам бы не следовало. Не нравится мне ваша обстановка. В принципе, если вы не возражаете, мы могли бы пройти ко мне, в прокуратуру Центрального округа. Тут недалеко, на Петровку, минут двадцать ходьбы. Как?

– Но я же на работе.

– А я вам повестку выпишу. Для дачи свидетельских показаний.

– А как же с использованием служебного положения?

– Так мы же официально… протокол оформим. Соединим, так сказать, приятное с полезным. Ой, ради Бога, извините меня! Такую ахинею несу…

– Ничего, ничего, – вздохнула Лариса, – бывает… Что ж, тогда пойдемте.

А в это время приятно опустошенный бывший полковник сидел за пустым, как обычно, столом и без всякой цели крутил на полированной поверхности остро заточенный карандаш. Он размышлял: сейчас доложить Звереву о приходе следователя из прокуратуры или подождать до выяснения с Ляминой. Остановился на втором варианте.

– Алина! А где у нас эта Лямина? Ну-ка позвони в отдел, пусть придет.

– А ее все еще нет, Алексей Андреич. – Помощница заглянула в кабинет несколько минут спустя. – Как вышла, так, сказали, и не возвращалась. Видать, понравился ей этот молодой следователь!

– Да что ж это за безобразие! – тут же взорвался Сиротин. – Никакой дисциплины! Целое, понимаешь, государство развалили! Вот врежу я выговорешник! И премии лишу, – последнее сказал, уже остывая и понимая, что премии – сплошная чушь. Сто лет уже никто в библиотеке никаких премий не получал. Зверев нашел другую форму поощрения нужных сотрудников: вызывал поодиночке в кабинет, вручал конверт и не требовал никаких росписей. Просто и по-деловому.

– А может, он ее официально вызвал? – предположила Алина.