Особенно если учесть, что тот шрам, о котором он ей говорил, действительно сильно уродовал его лицо, как он и предупреждал. Как ни странно, он оказался абсолютно прямым и ровным, а не рваным, как следовало ожидать, поскольку предполагалось, что виконт упал с лошади. Рубец был пугающе длинным, он тянулся от самого верхнего края скулы почти до подбородка, наискось пересекая щеку. И то, что он согласился показаться с таким лицом, да еще на балу, заставило сердце Регины заколотиться с новой силой.
Но это было не единственное, что поразило ее при виде преображенного виконта Дрейкера. Не будь этого шрама, его можно было бы, пожалуй, считать невероятно красивым, особенно когда он был так элегантно одет. Белоснежный галстук виконта был явно завязан рукой мастера, а черный шелковый сюртук сидел на нем как влитой — только портной Бо Браммела[12] умел творить подобные чудеса!
И самое главное… Господи помилуй, ахнула про себя Регина, и дыхание разом застряло у нее в горле, — да ведь на нем короткие, до колен, бриджи! Ей и раньше приходило в голову, что у виконта наверняка красивые ноги, но утверждать это было трудно— учитывая те мешковатые, дурно сшитые штаны, в которых он имел обыкновение появляться. И вот теперь она могла убедиться, что была права, — туго натянутые чулки и прекрасно сидевшие бриджи обрисовывали литые мышцы бедер и мускулистые ягодицы.
И внезапно Регине припомнилось, насколько упоительно было чувствовать, как эти сильные бедра трутся о сокровенное местечко у нее между ног…
Поймав себя на столь непристойных мыслях, она вспыхнула от смущения. Но когда Регина, немного придя в себя, заставила оторвать взгляд от пола, то увидела, что лорд Дрейкер не спускает с нее глаз. Причем не менее откровенно, чем сама она только что таращилась на него. Впрочем, как и все остальные в зале.
Щеки Регины опалило жаром. Но прежде чем она, овладев собой, успела ему улыбнуться, оркестр заиграл рил, и пришлось танцевать.
Если это, конечно, можно так назвать… А как прикажете танцевать, когда голова идет кругом, а перед глазами все плывет? Если в ушах стоит звон, а мысли мечутся, словно испуганные птицы? Вопросы… вопросы… Как ему удалось пробраться сюда? Зачем он пришел? Неужели ради нее? И еще сотни других… Но ответа на них у Регины не было.
Ее взгляд обращался к нему куда чаще, чем ей хотелось бы. Как раз сейчас он беседовал со своей сестрой и Саймоном. К большому облегчению, рил скоро закончился и лорд Питер вернул ей свободу. Снова покосившись в сторону виконта, Регина увидела, как он, взяв сестру за руку, вывел ее на середину зала, куда через минуту в сопровождении какого-то скучного юнца проследовала и она сама, — Регина напрочь забыла, что пообещала ему танец.
За ним последовали еще два не менее тоскливых танца с такими же докучливыми партнерами, на первый из которых виконт — к огромному удивлению Регины — пригласил Сайсели, а на второй — одну вдову, прославившуюся несметным количеством любовников. Забавно — до этого дня Регина считала ее просто интересной женщиной. И только сегодня с раздражением заметила, что та, оказывается, весьма хороша собой.
Вдовица сияла, кокетничала напропалую и вообще, судя по всему, была в полном восторге от своего кавалера. Регина с каждой минутой мрачнела все больше. Видеть это было свыше ее сил. А появление четы Айверсли окончательно испортило ей настроение. Выходит, Маркус не слишком ей доверяет. Сказал, что хочет, чтобы она сопровождала Луизу, а сам использовал это лишь как предлог, чтобы вытащить ее сюда. Теперь понятно, зачем ему это, — хотел, чтобы она стала свидетельницей его триумфа.
Регина догадалась, для чего ему это. Маркус наверняка хотел доказать, как она ошибалась, когда обвиняла его в отсутствии хорошего воспитания. Явившись сюда одетым по последней моде, дьявольски похорошевший, с безупречными манерами — словом, аристократ до кончиков ногтей, — виконт с минуты своего появления пользовался колоссальным успехом. Все дамы буквально поедали его глазами… и это тоже наверняка было частью его замысла.
«Ну и чудесно. Пусть развлекается!» — разозлилась Регина, решив, что скорее умрет, чем доставит ему удовольствие полюбоваться, насколько ее это раздражает. Тем более что ей вообще это безразлично. Абсолютно на все наплевать! Хотя… кого она пытается обмануть? Конечно, ей не все равно. Еще как не все равно!
Регина так старалась показать, что ее нисколько не волнует успех, которым пользуется виконт у прекрасного пола, что даже не услышала, как заиграли вальс. И поэтому совершенно растерялась, когда вдруг заметила, что виконт оказался перед ней — высокий, невероятно элегантный, словом, совершенно неотразимый — в глазах любой другой женщины, конечно, тут же мысленно добавила она. Регина внезапно почувствовала, что ее бьет неудержимая дрожь, и от этого распалилась еще больше. Чума на его голову, зло подумала она.
Словно решив, что с нее недостаточно, виконт, склонившись перед ней в изысканном поклоне, безупречно вежливым тоном произнес: