Кажется, это был самый жаркий поцелуй в ее жизни… Регина подумала, что могла бы лишиться чувств, только она, увы, не принадлежала к числу особ, падающих в обморок от малейшего потрясения. Вместо этого она обвила руками его шею и отдалась пьянящему наслаждению.
Итак, она победила! Она выиграла… правда, пока еще непонятно, что именно, ведь все ее благоразумные намерения держаться от него подальше развеялись как дым… Да и что удивительного, ведь с таким же успехом она могла дать себе слово, что перестанет дышать. Впрочем, ее это не слишком сейчас волновало. Маркус целовал ее с неистовой страстью, это заставляло ее чувствовать себя восхитительно живой, и Регина была совершенно счастлива.
Прошла, казалось, целая вечность, пока руки Маркуса с лихорадочной поспешностью блуждали по ее телу. Наконец, словно очнувшись, он заставил себя оторваться от ее губ.
— Ну что — теперь вы довольны? — почти грубо спросил он, осыпая яростными поцелуями ее лицо и шею.
— Конечно, ведь мне удалось доказать, что и так было ясно: вы все еще хотите меня! — Регина выгнула шею, подставив ее жадным губам Маркуса. — Да, я просто счастлива.
Он двумя руками сдавил ее шею:
— Спесивая ведьма! Надменная сирена. — Потом, нагнув голову, приблизил губы вплотную к ее уху. — И что же вам не живется спокойно, а? Решили сделать из меня комнатную собачку, чтобы я прыгал перед вами на задних лапках, как остальные мои предшественники?
— Ну, если вы считаете, что сейчас ведете себя как комнатная собачка, мне, право, страшно даже подумать, что было .бы, вообрази вы себя мастиффом! Что же до ваших предшественников, то, уверяю вас, ни с одной из этих «комнатных собачек» я никогда не оставалась наедине, да еще в карете!
Отодвинув от себя Регину, Маркус с сомнением вглядывался в ее лицо.
— Послушайте, если вы задержитесь тут хоть на несколько минут, вашей репутации конец.
— Знаю.
— Неужели вам все равно?
Как ни странно, похоже, он угадал.
— Представьте себе, да.
— Что с вами такое? Вы ведь выиграли свое пари! И вам больше нет нужды тратить свое драгоценное время на благотворительность.
Регина отшатнулась, как от удара.
— Вы для меня не благотворительность! — раненная в самое сердце, крикнула она. — А если вы так считаете… что ж, тогда нам действительно не о чем разговаривать!
Оскорбленная Регина попыталась оттолкнуть его, но виконт держал ее крепко.
— Слишком поздно, — пробормотал он ей на ухо, и в голосе его ей вдруг почудилась нотка странного удовольствия. — Раз уж я увез вас, дорогая, я намерен воспользоваться этим в полной мере!
Его тайная радость, а также мысль о том, что он не собирается ее отпускать, а, наоборот, готов использовать это в своих интересах, заставили Регину немного смягчиться. Но внезапно она почувствовала, как пальцы Маркуса проворно распускают шнуровку ее корсажа, и на щеках ее вспыхнули пятна.
— Что… Вы в самом деле хотите погубить мою репутацию? — слабым голосом проговорила она.
— Нет. — Виконт стянул корсаж с ее плеч и принялся распускать узел ее шемизетки. — Но, как вы помните, я уже и раньше предупреждал вас, что за свое джентльменское поведение жду награды… — Шемизетка распахнулась, предоставив жадному взгляду Маркуса грудь Регины. — И я намерен эту награду получить… прямо сейчас.
Регина и ахнуть не успела, как он опрокинул ее на спину и его губы прижались к ее груди. Она хватала воздух ртом… Боже, помоги ей — это было в точности как в тот, прошлый, раз… только еще лучше…
Она закрыла глаза, неловко пытаясь оттолкнуть от себя его руки, но Маркус ничего не замечал. Он взял губами ее сосок и слегка сжал его, с упоением чувствуя, как он превратился в тугой бутон. В ушах Регины зазвенело. Сладкая боль пронизала ее — боль, облегчить которую могли только его ласки.
Заметив это, Маркус склонился к другой ее груди и принялся ласкать ее с той же томительной нежностью… и очень скоро она выгнулась дугой, отдаваясь его ласкам и безмолвно требуя большего…
Возможно, поэтому Регина не заметила, как его рука осторожно скользнула вниз, приподняла подол ее платья выше колен и пробралась внутрь, осторожно раздвигая пену кружев, и коснулась трепещущей плоти.
— Маркус! — ахнула Регина. — Неужели ты считаешь, что должен…
— Да, — прохрипел он, тяжело дыша. — Я сойду с ума, дорогая, если ты не позволишь мне дотронуться до тебя.
— А я наверняка потеряю разум, когда ты коснешься меня… там, — саркастически хмыкнула Регина, попытавшись сесть.