Загадочные убийства

— Видите ли, когда мы его разбудили, ему пришлось надеть халат, — объяснила Берди. — Должно быть, это место здорово на меня подействовало, потому что я не могла не заметить, до чего этот халат старый и потрепанный. В отличие от пижамы, просто шикарной. Спорю на что хотите, это подарок Марго. Пижама-то у него запасная была, а вот халат пришлось надеть старый и теплый. Видимо, тот, который он привез сюда с собой, когда только устроился на работу. Кондиционер тут греет так сильно, что Уильям, должно быть, в этом халате просто запарился. Во всяком случае, я видела, что ему очень жарко. Но на мокрых вещах все равно остаются следы крови, эксперты их найдут и признают его виновным.

— Я думаю, в кофе он добавил снотворное, которое принимает сам. Довольно глупо, кстати, — задумчиво произнесла Бетти, явно наслаждаясь ролью Ватсона.

— Скорее всего к тому времени он буквально потерял голову, — добавила Берди. — Он же был одержим идеей свалить все на Хелен. В конце концов, раньше-то все получилось, а Уильям и такие, как он, действуют по определенной схеме. Но это означало, что он должен вывести из строя или отвлечь ее охранников. Должно быть, он прокрался обратно в дом с намерением что-нибудь придумать, но тут услышал про кофе. Тогда он снова вернулся к себе, взял снотворное, а Тоби сыграл ему на руку, оставив поднос у лестницы без присмотра. Прямо-таки подарок судьбы.

Эдвина пригвоздила ее к месту суровым взглядом, но в глазах ее бегали чертики.

— А ведь ты блефовала. Сумела всех убедить, что вычеркиваешь Уильяма из подозреваемых, потому что он последний, кто сознательно может шагнуть в неизвестное, ярый приверженец правил и установленного порядка, боится всего нового. И все в том же духе.

Берди усмехнулась.

— Я говорила, что смерть Марго — спланированное убийство, а Уильям не способен что-то планировать, он исполнитель. Но ему и не надо было, так? Он всего лишь повторил то, что делал уже не раз и успел неплохо попрактиковаться.

Тем временем внизу, в кабинете, Уильям продолжал исповедь: говорил и говорил. Его длинные изящные пальцы теребили истрепанный поясок клетчатого халата, а большие карие глаза бесцельно обшаривали комнату. Он как будто забыл, что за спиной у него стоят Алистер и Конрад, но иногда его пустой взгляд вдруг фокусировался на Дэне Тоби, который сидел напротив за сверкающим письменным столом, подперев подбородок. Тогда Уильям на мгновение замолкал, на лбу у него появлялась морщинка, а затем продолжал.

— …поэтому, конечно, когда Марго сказала мне так мило, так спокойно, что велела Конраду убираться, и попросила позвать Анжелу помассировать ей этим вечером шею, я подумал, что она наконец-то раскусила его и одумалась и теперь все снова станет как раньше. И я был так счастлив, что чуть не рассказал ей про Лорел Мун, что я всегда чувствовал, что мы с ней очень близки, и решил: вот он, самый удачный момент попросить ее выйти за меня замуж. И знаете, что она сделала?

— И что же, сынок? — негромко, участливо спросил Тоби.

— Она рассмеялась! — В карих глазах полыхнул гнев. — Она смеялась, и смеялась, и смеялась! Надо мной! В точности как Лоис, когда я сделал предложение ей. В точности как мама, перед тем как бросила меня и ушла! Она была такая же, как все они. Она меня не любила! Она была скверная, злая. И тогда я понял, что приезд Лорел Мун — это знак. И понял, что нужно делать. — Губы Уильяма задрожали, на длинных густых ресницах блеснули слезы. — Ей не следовало смеяться надо мной, правда?

Алистер прикрыл глаза ладонью.

— Нет, сынок, — по-отечески спокойно произнес Тоби, — не следовало. Это была ее самая большая ошибка.

Глава 23

Дэн Тоби обернулся на дом и взмахнул рукой, словно отдавал честь. Берди, стоявшая у окна гостиной, медленно помахала в ответ и пробормотала:

— Обращайся, если что.

Эдвина улыбнулась, наблюдая за ней. Раздвинув шторы, они еще долго смотрели вслед полицейскому катеру, который уносился в дождливую серость, потом опять отгородились шторами от предрассветного сумрака и отвернулись от окна. В ярко освещенной гостиной было тепло, в камине потрескивал и плевался искрами заново разожженный огонь. Из широко распахнутых дверей в столовую и кухню тянуло ароматами горячих тостов и бекона и было слышно, как Бетти хлопочет у плиты.

Из холла в гостиную вошел Алистер, подбросил в камин полено и, потирая руки, сообщил:

— Они уехали. Вы видели?

Женщины кивнули, а Берди заметила:

— Уильям наконец-то замолчал.

— Да, слава богу. Стоило оказаться на улице, как будто кто-то закрыл кран. К тому же он едва не рухнул, так что копам пришлось практически нести его в лодку. Он все рассказал, причем все повторял и повторял про свою мать, про остальных: Лоис, Марго… Анжелу… — Алистер потер костяшками пальцев глаза и окинул всех взглядом. — Знаете, до сих пор не могу поверить. Ничему. Это как какой-то страшный сон. Марго, Уильям — как я мог так ужасно ошибаться в обоих? Они не были теми, кем казались.

— Да нет, были, — задумчиво произнесла Эдвина. — Просто не только такими.