Загадочная пленница Карибов

— Весь вопрос в том, что вы понимаете под «часто». Одно могу сказать наверняка: пару раз обязательно будет дождь. А может быть, даже и чаще… и сильнее, чем нам понравится… Святая Дева Мария! Бентри, ты снова берешь слишком на юг! Смотри на компас! Извините, кирургик, что беру на себя ваши капитанские полномочия.

— Все верно. Вы имеете право.

Витус рассердился на себя, что сам не проследил должным образом. Но ведь это детская забава — держать правильный курс! Брайд вмонтировал вертикально в банку перед кормовой банкой устойчивый четырехгранный стержень, а к его верхнему концу прикрепил хорошо обозреваемый компас. Под ним располагались песочные часы, которые старший вахтенный должен был переворачивать каждые тридцать минут.

— Бентри, тебе просто нужно быть внимательнее. Все время помни, что у румпеля ты несешь ответственность за десять человеческих жизней. Малейшее отклонение от курса может занести нас на сотни миль от цели.

Бентри поджал губы и не мигая уставился вперед. В конце концов он процедил сквозь зубы:

— Ладно, сэр.

Ответ был неподобающим. Слишком неподобающим, даже если принять во внимание, что «Альбатрос» не настоящий парусник, а Витус не настоящий капитан. У него уже вертелся на языке резкий ответ, но, чуть поразмыслив, Витус промолчал. Он не хотел раздоров, по крайней мере в начале плавания.

Его взгляд критически окинул лодку и унесся вдаль. Что она? Жалкая скорлупка на безграничной глади океана, до смешного маленькая, уязвимая и перегруженная людьми!

«Альбатрос» насчитывал двадцать пять футов в длину — примерно рост четверых дюжих молодцов — и едва ли восемь футов в ширину. Между кормовой и баковой банками — три банки для гребцов. Через среднюю банку для большей устойчивости проходит мачта. На баковой банке стоит клетка с петухом Джеком. Птица выглядит ослабевшей, но у Витуса не хватало духу зарезать бедолагу. Что-то в нем противилось этому.

Между баковой и следующей за ней банками нашли себе прибежище Феба и Филлис — над ними натянут защитный тент, а между ними жаровня на четырех железных ножках, которая поставлена на якорь и надежно закреплена на рыбине. Обе девушки, как и было приказано, внимательно следят, не появится ли с любой из четырех сторон света желанный парус. За ними, растянувшись на банке, храпит Фрегглз.

В узком проеме между ним и мачтовой банкой сидит, скрючившись, на бухте тросов Амброзиус. Но неудобная поза не мешает монаху вести наблюдение за правым бортом, хотя сейчас его время отдыха. То же касается и Коротышки, который делит следующий промежуток между банками с Магистром. Он зорко держит глаз по левому борту. И, наконец, Брайд. Он сидит тут же, у кормовой банки, вплотную к О’Могрейну, и в своих натруженных плотницких кулаках удерживает шкот паруса.

А перед ними, позади, рядом и под ними сложено все, что удалось спасти. Скарб заполонял собой лодку, и Витус страстно желал от чего-либо освободиться, но все было нужно, и более того, кое-чего еще не хватало. В первую очередь ремней. Все ремни пропали во время крушения. И случись «Альбатросу» лишиться мачты, они не смогут идти на веслах. А это значило бы отдать себя на волю волн.

Витус отринул грустные мысли.

— А как велики наши шансы повстречать корабль, мистер О’Могрейн? — переключился он на другую тему.

Штурман горестно покачал головой:

— Минимальны, кирургик. Основные торговые пути проходят много севернее, а в это время года и они не особенно оживленны.

— Не найдется ли для меня какой другой работенки? — неожиданно подал голос Магистр. — А то я чувствую себя таким же полезным, как черный таракан на кухне!

— Отчего же, — ответил О’Могрейн, чуть поразмыслив. — Вас не затруднит соорудить удочку для рыбалки? Вы же сами нашли крючки!

— Go raibh maith agat! Ваша правда, господин штурман! — Виды на новый род деятельности оживили маленького ученого. — Только, боюсь, я один не справлюсь.

У Витуса мгновенно созрела идея:

— Бентри тебе поможет, Магистр. Бентри, вам это дело знакомо? А я возьмусь за румпель.

Немного погодя Витус и О’Могрейн остались одни на корме, и Витус сказал:

— Надеюсь, я правильно сделал, что отослал Бентри. Люди вроде него всегда вбивают себе в голову дурацкие мысли, когда узнают, насколько тяжело положение.

— Боюсь, вы правы, кирургик. И Фрегглз производит на меня двойственное впечатление. Не то чтобы он не подчинялся, но все делает как-то… против воли.

— Вы тоже заметили? Уверен, что это он или Бентри вскрыли шкап и украли окорок той первой ночью. Просто я не стал преследовать воровство, потому что наше положение и так отчаянно и я не хотел усугублять его.

О’Могрейн вздохнул:

— Будем надеяться, что молодчики станут в дальнейшем держать себя в руках!