Загадочная пленница Карибов

— И первоклассным фехтовальщиком. Если бы он не обучил тебя так здорово своему искусству, то… — внезапно маленький ученый поперхнулся — ему кое-что пришло в голову. — Слушай-ка, Коротышка, а где, собственно, тот пес, которого мы отбили у Пиггера?

— Этот пустобрех? Уи, я его приткнул одной дряхлой мамашке! — Карлик обхватил обеими ручками свою кружку и влил в себя последний глоток пива.

— Ты что, рехнулся? Бойцовую собаку старой женщине!

— И-у, не боись! Со старой клюкой нищё не слущится. Я побалякал с горлодером. Слушал — уши торщком, драная шкура. Понял, щё Энано от него хощет. Должон охранять бабульку — и будет. Зуб даю! Щёб мне век блембеля не пивать! — человечек плутовато глянул на Магистра и Витуса.

Витус расхохотался:

— Ладно! Спасибо за пиво, Энано. Боюсь, что мне пора. Придется вас снова покинуть, — он поднялся и поправил на поясе шпагу.

— Как это?

— Куда ты?

— Думал, до обеда управлюсь с экзаменом, а выходит, ошибался. Немилосердные господа экзаменаторы намерены меня терзать и дальше.

— Что? Готов поспорить, они тебя сегодня уж изрядно повыжали! — Магистр озабоченно прищурился за своими толстыми стеклами.

— Как яблоки для сидра. Но сейчас мне надо пройти последний пресс, и все. Никуда не ввязывайтесь, пока меня не будет, и держите язык за зубами. Адьос, друзья! — Витус проворно протиснулся меж разгоряченных кутил к выходу.

— «Адьос»! — скривил губы Магистр. — «Держите язык за зубами»! Что там себе думает господин кирургик? Правда должна оставаться правдой, а кривда названа своим именем! Тут уж ничего не попишешь! А, Энано?

— Уи-уи, верно, верно.

Банестер сидел в одиночестве за массивным дубовым столом в экзаменационном зале и коротал время, пытаясь одновременно засунуть три пальца в трепанационные отверстия черепа. Он чувствовал себя более чем сытым, потому как позади был обильный обед, состоявший, кроме прочего, из перепелов на вертеле, паштета из мяса дикого кабана, сыра, овощей и пива. Венчающим его десертом было аппетитно приправленное пряностями печенье, только что с противня.

Не удивительно, что Клауэс и Вудхолл, которые нисколько не отставали от хозяина, вынуждены были пойти облегчиться. Как справят нужду, так и вернутся. Банестеру, о чьих способностях к пищеварению ходили легенды, удалось-таки вставить средний палец в дырку в лобной кости и просунуть его кончик в носовое отверстие.

Харви тоже не было. Он вылавливал пару человеческих экземпляров для наглядного пособия. И экзаменуемый еще не подошел. Но тут ему упрека не сделаешь — на больших круглых часах в столовой было еще без четверти три, когда Банестер вышел оттуда. И вообще, этого паренька не в чем было упрекнуть. В первой половине дня он сражался достойно — это признал бы любой, кто хочет слыть беспристрастным. Даже Вудхолл. Банестер вздохнул. Вудхолл с его помешанностью на болеутоляющих и успокоительных средствах… Если уж сядет на своего конька, остановить его никто не в силах. Банестер вытащил палец из носового отверстия и засунул его в левую глазную впадину. Он должен будет сдерживать Вудхолла, чтобы экзамен не затянулся.

— Я вернулся, сэр, — Витус из Камподиоса появился перед Банестером так, что тот даже не заметил. — Я вас не напугал?

— Ни в коей мере, — ответил хозяин дома, хоть это и не совсем соответствовало действительности.

Он отложил в сторону череп и, следуя внезапному приступу вдохновения, решил незамедлительно продолжить экзамен. Таким образом он будет избавлен от необходимости вести с претендентом праздные разговоры. Подобные беседы во время экзамена — это было твердое убеждение Банестера — не приносят никакой пользы.

— Знаете ли вы, что это за дырки в черепе, Витус из Камподиоса?

— Разумеется, сэр. Это отверстия, просверленные во время трепанации.

— И зачем она нужна?

— Вскрытие черепа иногда бывает необходимо. Например, когда пациенты в результате несчастных случаев страдают головокружениями, расстройством зрения или шумом в ушах. В большинстве случаев виной тому гематома, которая оказывает давление на головной мозг. Но причиной таких симптомов может быть и опухоль.

— Очень хорошо. Мой следующий вопрос…

— Следующий вопрос, дорогой Банестер, мой! Потому что, если припомните, я был на очереди. — Вудхолл возник, как воплощенный укор. Рядом с ним стоял Клауэс, который пытался оттереть послюнявленным пальцем пятно от соуса со своего камзола.

— Хорошо, хорошо, — миролюбиво согласился Банестер. Он постарался скрыть досаду, что не заметил и появления коллеги. Все дело в этом проклятом катаре, который затуманивал его сознание. — Продолжайте опрос, Вудхолл!