Загадка с девятью ответами

Маркфилд, совершенно сбитый с толку, подошел к письменному столу и извлек оттуда свой блокнот. Сэр Клинтон опять принялся небрежно и на первый взгляд бессистемно проглядывать страницы, а затем положил вторую тетрадь рядом с первой. Флэмборо, твердо вознамерившийся ничего не пропустить, снова подался к столу и на сей раз узрел следующее:

Вес сифонной трубки = 24,7792 г.

Вес сифонной трубки с Н20 = 24,9047 г.

Вес Н20 = 0,1255 г.

"Черт меня возьми, если я хоть что-нибудь понимаю!- выругался про себя инспектор.- Какая-то китайская грамота!"

– Весьма невнимательный юноша!- ядовито проронил сэр Клинтон.- Лишь мельком просматривая его записи, я заметил сразу три грубых ошибки, причем чисто арифметических. Вот одна из них,- указал он на раскрытую страницу.Судя по всему, он весьма халатно относился к работе.

– На этого щенка совершенно нельзя было положиться!- подлил масла в огонь Маркфилд.- Он задержался здесь больше чем на неделю, только из-за протекции. Старый Торшон, на чьи деньги выстроена большая часть нашего института, интересовался его судьбой. Должно быть, дружил с его отцом. И мы были вынуждены держать здесь этого мальчишку лишь для того, чтобы не обижать старика. Если бы не это…- Маркфилд сделал выразительный жест, лучше всяких слов говоривший о том, какая печальная судьба должна была бы постигнуть молодого Хассендина, лишенного поддержки могущественного покровителя.

Казалось, рассказ Маркфилда навел сэра Клинтона на какую-то свежую мысль.

– Не представляю, как вы могли так долго терпеть здесь такого нерадивого работника!- признался он.- Однако, судя по всему, цена за право выгнать его была бы слишком велика. Мы не можем позволять себе ссориться с благодетелями.- Сэр Клинтон немного помолчал. За эти несколько секунд мысль его свернула в прежнее русло:

– Итак, судя по результатам вашей экспертизы, миссис Силвердейл приняла дозу гиосцина, примерно в двенадцать раз превышающую норму?

Маркфилд кивнул, но счел нужным уточнить:

– Помните, это всего лишь приблизительная цифра.

– Ну разумеется. Кстати, по моим собственным подсчетам выходило, что принятая миссис Силвердейл доза превосходила допустимую норму в пятнадцать раз. Могло ли случиться так, что вам не удалось выявить вещество в полном объеме, вследствие чего результат экспертизы оказался несколько заниженным?

– Это вполне возможно,- откровенно признался Маркфилд.- Я сообщил вам наименьшую из возможных цифр, которую, если Придется, я мог бы повторить под присягой. В судебном деле лучше преуменьшить, чем преувеличить. Однако весьма вероятно, что, как вы сказали, мне не удалось выделить полностью все вещество. Следовательно, содержание гиосцина в крови могло равняться и Десяти миллиграммам, и даже более того.

– В конце концов, точная цифра не так уж важна,- заключил сэр Клинтон.Мы установили главное: миссис Силвердейл приняла дозу яда, достаточную для того, чтобы убить ее за сравнительно короткое время.

Удовлетворившись этим выводом, сэр Клинтон задал доктору еще несколько вопросов, касающихся его официального отчета, и принялся прощаться. Однако уже на пороге его осенило какое-то новое соображение.

– Кстати, доктор Маркфилд, вы не знаете, на месте ли сегодня мисс Хэйлшем?

– Полагаю, да,- отозвался Маркфилд.- Я встретился с ней на входе.

– Мне бы хотелось с ней побеседовать.

– Вы хотите официально ее допросить? Но зачем же тревожить бедную девушку! Может быть, я могу рассказать вам все вместо нее? Пожалуйста, спрашивайте. Девушке будет не слишком приятно, если за ее спиной будут судачить, что к ней приходили полицейские по делу об убийстве.

Сэр Клинтон легко согласился с доводами Маркфилда:

– В таком случае не могли бы вы послать за ней, чтобы мы поговорили здесь? Тогда поводов для пересудов не будет.

– Прекрасно,- немедленно поддержал эту идею доктор.- Полагаю, это наилучший выход. Я тотчас же пошлю за ней.

Маркфилд звонком вызвал мальчика-посыльного и вручил ему записку. Через несколько минут Норма Хэйлшем уже стучала в дверь кабинета.

Когда девушка вошла, инспектор Флэмборо с любопытством воззрился на нее, пытаясь определить, насколько портрет, нарисованный Хассендином, схож с оригиналом. Мисс Хзйлшем оказалась молодой особой лет двадцати – двадцати пяти, подчеркнуто опрятной и элегантной. По ее внешнему виду было ясно, что она не просто имеет возможность, не скупясь, тратить деньги на одежду, но и знает, как получать за эти деньги отменное качество.

Лицо девушки говорило о ее характере куда больше, чем ее наряд. Черты мисс Хэйлшем скорее можно было назвать необычными, чем красивыми. Особенно поразил инспектора ее твердый квадратный подбородок и длинный, тонкогубый и подвижный рот.

"Хм! Похоже, она невероятно вспыльчива, но, судя по форме рта и подбородка, нелегко прощает обиды,- заметил он про себя.- Прав я был, когда предположил в ней склонность к мстительности. Лично я не хотел бы иметь эту девушку в числе своих врагов!"

Инспектор взглянул на шефа, ожидая, что тот знаком подскажет ему, как действовать дальше. Однако сэр Клинтон, судя по всему, решил вести беседу самостоятельно.