Загадка Рунного Посоха

Настроение Хокмуна поднялось, он нагнулся взять их, открыл одну и посмотрел, что внутри. В сумке лежал предмет, так давно завернутый в плащ и подаренный ему Риналом. Он размотал плащ и увидел, что кристалл цел.

— Но зачем ты вообще забирал его? — спросил Хокмун.

— Давайте проедем в Замок Брасс, и там я все объясню, — ответил Рыцарь.

* * *

В зале Рыцарь остановился около камина, а остальные сели в кресла, приготовившись слушать.

— Я покинул вас в замке Безумного Бога, — начал Рыцарь, — потому что знал — с помощью зверей Безумного Бога вы вскоре сможете выбраться оттуда. Но, кроме того, я предвидел, что впереди вас ждут другие опасности, и подозревал о вашем возможном попадании в плен. Учитывая это, я решил забрать с собой предмет, подаренный вам Риналом, и сохранить его в безопасном месте, пока вы не вернетесь в Камарг.

— А я-то решил, что вы. Рыцарь, вор, — сокрушенно заметил Хокмун. — Я сожалею, Рыцарь.

— Но что за предмет, о котором так много разговоров? — спросил граф Брасс.

— Древняя машина, — пояснил Рыцарь, — сделанная с помощью одной из самых утонченных наук, какие когда-либо существовали на земле.

— Оружие? — среагировал граф Брасс на такое заявление.

— Нет. Это устройство, которое может искривлять целые области времени и пространства и перемещать их в другие измерения. Пока машина существует, она может делать это, но если она по несчастной случайности будет уничтожена, тогда этот район вернется немедленно в то же время и пространство, откуда был перемещен.

— А как она действует? — поинтересовался Хокмун, вспомнив, что он об этом ничего не знает.

— Это трудно объяснить, поскольку ни одного из слов, что мне придется употребить, вы не знаете, — сказал Рыцарь.

— Но Ринал показал мне, как ею пользоваться, и я могу с ней работать, — сказал Хокмун.

— Но для какой цели? — спросил Д’Аверк. — Чтобы переместить беспокойного барона и его войска в какой-нибудь лимб, откуда они не смогут нас больше потревожить?

— Нет, — ответил Рыцарь. — Я объясню…

Двери вдруг распахнулись, и в зал влетел потрепанный солдат.

— Мессир, — крикнул он графу Брассу. — Барон Мелиадус с флагом парламентера. Он желает вести с вами переговоры у городских стен.

— Мне нечего сказать ему, — ответил граф Брасс.

— Он говорит, что намерен атаковать ночью, что он может за час снести стены, потому что держит для этого резервное войско. Он говорит, если вы выдадите ему вашу дочь, Хокмуна, Д’Аверка и сами предадитесь в его руки, он проявит к остальным снисхождение.

На мгновение граф Брасс задумался, но вмешался Хокмун:

— Такую сделку бессмысленно обдумывать, граф Брасс. Мы оба знаем о большой склонности барона к вероломству. Это всего лишь попытка деморализовать народ, чтобы облегчить себе победу.

— Но если то, что он говорит, правда, а я не сомневаюсь, что так оно и есть, — вздохнул граф, — то за час он снесет стены и мы все погибнем.

— По крайней мере с честью, — произнес Д’Аверк.

— Да, — согласился граф Брасс с легкой иронической улыбкой, — по крайней мере, с честью. — Он повернулся к солдату. — Скажи барону Мелиадусу, что мы не желаем с ним разговаривать.

Солдат поклонился.

— Слушаюсь, милорд, — сказал он и покинул зал.

— Нам лучше вернуться на стены, — устало сказал граф Брасс, поднимаясь, и в этот момент вошла Ийссельда.

— Ах, отец, Дориан, вы оба живы и не ранены!

Хокмун обнял ее.

— Но теперь мы должны вернуться на стены, — мягко сказал он. — Вот-вот Мелиадус начнет новую атаку.

— Подождите, — потребовал Рыцарь в Черном и Золотом, — Я еще не изложил вам свой план.

Глава 12 Побег в Лимб

Услышав ответ гонца, барон Мелиадус лишь улыбнулся.

— Отлично, — сказал он своей свите, — пусть уничтожат весь город и возьмут живыми ровно столько его жителей, чтобы хватило поразвлечь нас в день победы.

Он развернул коня в ту сторону, где резервные войска ожидали его команды.

— Вперед! — приказал он, наблюдая, как они потекли, словно река, к обреченному городу с Замком за его стенами.

На городских стенах он видел костры, немногочисленных, ожидающих атаки солдат, наверняка уверенных, что они сегодня умрут. Он видел грациозные контуры Замка, так хорошо некогда защищавшего город, и засмеялся. Внутри него разлилась приятная теплота, потому что он жаждал этой победы с тех самых пор, как его выгнали вон из этого Замка.

А сейчас его войска достигли стен, и он пришпорил коня, заставляя его двинуться вперед, чтобы лучше видеть битву.

Потом он нахмурился. Казалось, что-то случилось со светом, потому что контуры города и Замка будто заколебались и стали размытыми.

Он поднял маску и протер глаза, потом снова посмотрел.

Силуэт Замка Брасс и Эйги-Морта, казалось, светились сначала розовым, затем — бледно-красным, потом — алым, и барон Мелиадус почувствовал головокружение. Он облизал пересохшие вдруг губы.