Я не хочу его убивать, не хочу терять своего друга из-за старых ран, а подвести учителя, который отдал свою жизнь за меня, я просто не могу.
С нашей первой встречи я его узнала, но почему-то не захотела убить, и чем больше я с ним общалась, тем больше привыкала к нему.
В конце концов, я не убийца, я судья. Просто так получилось что большинство моих приговоров — это смерть. Да, я судья, и я не следую приказу убить их, я сужу их, и этот мальчик смерти не заслужил.»
***
Пустая бутылка водки упала на землю. Джордж никогда не пил ее в таком количестве, он и не думал, что будет так нервничать. Если предки изгонят ее, он пойдёт помогать целителям, а это совсем не так работа, к которой он привык, если же нет, то Джордж будет помогать всем, чем сможет, чтобы возродить Орден. Ожидание сводило его с ума, но не больше чем-то, что он увидел: Готика шла ему на встречу не одна, на руках она несла мальчика, а походка девушки хромала.
— Что там произошло? Вы ранены? Он напал на вас? Вы убили его?
— Не сейчас, Джордж, идём в твою лачугу, быстро!
Не задавая больше вопросов, он помог ей дойти до своего дома. Гробовщик думал, что сейчас она немного побегает, или по крайней мере перевяжет свою рану, но девушка и не думала себя лечить. Она не отпускала мальчишку, а ее тело засветилось мягким зелёным светом.
— Мэм, вы чего? Вам нельзя, ваша голова и так пострадала уже дважды!
Она не слышала. Продолжала забирать его боль себе. А гробовщик не смел ей мешать, хоть и очень хотел. Как только зеленый свет погас, Джордж тут же кинулся перебинтовывать девушку.
Наутро она собрала остатки своей памяти, которая опять потерпела удар, и приказала ему отнести Кая в приют.
Мальчик рос абсолютно нормальным ребенком, пусть большинство воспоминаний детства ему и стерла амнезия, но вот только была у Кая одна странность: порой он видел сны, в которых бродил человек-волк, словно оживший детский страх, словно эпизод из детской страшилки.