Загадка красных гранатов

Лицо Герасима позеленело от ярости. Его выступающие скулы, казалось, сделались ещё острее. Вскочив на ноги, он подхватил свою сумку и, даже не оборачиваясь, демонстративно покинул столовую.

— Смотрите, ребята, он, кажется, обиделся, — растерянно произнес Сеня.

— Попыхтит и успокоится, — отмахнулся Луна. — Герасима, что ли, не знаешь?

— Знаю, — кивнул Сеня. — Ну, что, — он окинул взглядом пустые тарелки и стаканы. — Доели, встали, пошли?

— Святые слова. — Иван потянулся за сумкой.

Однако её на месте не оказалось. Он заглянул под стол.

— Ребята, кончайте шутить! Куда мою сумку девали?

— Сумку? — удивился Сеня. — Чью?

— Мою, естественно, — раздраженно сказал Иван.

— Хм-м-м, — протянул Луна и в свою очередь заглянул под стол. — Моя на месте.

— Моя тоже, — подхватил с пола свой кожаный рюкзак Баскаков. — А твоей, Ванька, что, действительно нету?

— А я о чем, — подтвердил тот.

— Может, Герасим унес для прикола? — предположил Сеня.

— Исключено, — покачал головой Луна. — Я видел. Он только свою сумку взял.

— О! — воскликнул Баскаков. — Спокойно, Ванька. Все ясно. Герасим прав. Это наши девчонки твою сумку, наверное, свистнули.

— Баск, — обозлился Иван, — тебя что, тоже вместе с Муму привили? Девчонки в столовой вообще не появлялись.

— А ты за ними следил? — ничуть не смутился Сеня. — Пока мы в очереди за жратвой барахтались, Марго и Варька могли сто раз сюда прийти и смыться с твоей сумкой.

Обсуждали они происшествие очень громко. Поэтому знакомые ребята, сидевшие за соседними столиками, включились в беседу. Опрос окружающих показал, что ни Марго, ни Варька никому на глаза не попадались и, судя по всему, в столовой их действительно не было. Впрочем, никто вообще не заметил чего-либо подозрительного. И тем более, никто не видел, чтобы кто-то брал сумку.

— Слушай, — обратился наконец Луна к Ивану. — А ты её точно сюда приносил? Может, она просто в классе осталась?

Иван бросил на него очень странный взгляд. И, невесело усмехнувшись, ответил:

— Да нет. Я сюда её принес. Просто, наверное, потом незаметно съел с обедом.

— Недопонял, — Баск поскреб коротко стриженный затылок. — Ты чего, серьезно или прикалываешься?

— Смотря по какому поводу, — уже без тени улыбки отозвался Иван. — Насчет того, что принес сюда, не прикалываюсь, а вот по поводу того, что съел…

И, не договорив, он развел руками.

— Ясно, — кивнул Баск. — Но я все-таки почему-то уверен, что это девчонки.

— Да не было их тут, не было, — напомнил Луна.

— А они могли не сами, а кого-нибудь подослать, — выдвинул новую версию Баск.

— Мужики, а я все-таки одного вашего тут видел, — вдруг громко хлопнул себя ладонью по лбу Колька Каверин из восьмого «Б».

— Кого, Ковер? — Иван даже подался вперед.

— Да Вовку Яковлева, — пояснил Колька. — Мелькнул тут и куда-то девался.

— И сумку взял? — осведомился Иван.

— Чего не видел, того не знаю. — На сей раз Колька ничем не смог его обрадовать. — Кто ж его там разберет, взял или не взял?

— Ладно. Пойдем в кабинет сбегаем, — принял решение Луна. — Вдруг ты, Пуаро, и впрямь случайно там сумку оставил. Знаешь, у всех иногда бывает ранний склероз.

— У меня не бывает, — возразил Иван, однако в кабинет физики они все же отправились.

Однако там сумки не было. А физик Виктор Антонович, внимательно глянув на ребят сквозь очки с толстенными стеклами, категорично заявил, что никаких потерянных вещей ему не передавали, а если передадут, он «пренепременнейше им сообщит».

— Говорю же, это девчонки, — Баскаков был уже совершенно уверен. — А точнее, по их наводке спер потрох Яковлев. Ща найдем его и поговорим, — хищно потер ладонью о ладонь Сеня.

— А чего искать-то, — сказал Луна. — Времени не осталось. Через три минуты биология.

— Черт! — взвыл Иван. — У меня же сегодня доклад! Как я его теперь делать буду? Он у меня в портфеле остался.

— А так не помнишь? — с сочувствием посмотрел на него Баск.

— Издеваешься? — Пуаро совсем впал в отчаяние. — Сам-то ты много докладов по памяти делал?

— Да нет, — мотнул головою Сеня. — У меня и с бумажкой-то не очень такие штуки получаются. Советую тебе заловить Монстра перед уроком и напрямик сказать, что сумку посеял. Бежим скорее на биологию.

— Думаешь, поверит? — уже на ходу спросил Иван.

— Должна, — с уверенностью отозвался Баск. — Тем более, мы с Луной свидетели.

Иван совсем не был уверен, что Моне Семеновне Травкиной, или, как окрестил её изобретательный на прозвища Павел, Монстру, покажутся убедительными свидетельства этих двоих. Ибо их компанию биологичка невзлюбила с самого первого дня этого учебного года. Однако другого выхода все равно не было.

Едва ребята подбежали к кабинету биологии, раздался звонок, и в конце коридора возникла Мона Семеновна. Прозвище, данное Павлом, очень ей подходило. В её облике действительно было что-то от доисторического ящера. Лицо худое, костлявое, зубы крупные, желтые, из-за чего улыбка биологички казалась зловещей. Впрочем, её улыбки чаще всего и не предвещали ничего хорошего.

— Мона Семеновна! Мона Семеновна! — кинулся ей навстречу Иван.

— Слушаю, — сухо и неприязненно бросила она.