Загадка 602-й версты

Полозов долго ждал его возвращения. Позвонили из казармы и сообщили, что на станцию едет Могутченко.

— Пришлите дрезину!— приказал Полозов и, быстро одевшись, вышел на крыльцо. Данилы Романовича во дворе не было. Иван направился к коровнику. Неожиданно до его слуха донеслось что-то похожее не то на стон, не то на мычание. Стараясь ступать неслышно, Иван подошел к полуоткрытой двери хлева. Данило Романович стоял, обхватив руками столб, поддерживавший крышу хлева. Зажав в зубах снятый с головы треух, он бился виском о столб и глухо стонал. Иван тихо отошел, вернулся на крыльцо и оттуда окрикнул Когута. Не сразу появился в проеме дверей хлева Данило Романович, а когда появился, то, не выходя на свет, хрипло сказал:

— Я скоро, Ванюша. Кончаю уже.

— Мне придется уйти на часик-полтора.

— Конечно, иди. Приходи сразу после четырехчасового.

— Обязательно. Я вместе с Могутченко приду.

— Что ж, приходи с Могутченко,— после небольшой заминки ответил Данило Романович.

— Может, прислать вам сюда пару ребят, Данило Романович?— подходя поближе к хлеву и понизив голос, спросил Иван.— На всякий случай.

— Да ты что?— даже удивился Когут и вышел на свет. Лицо его было мрачно, глаза горели лихорадочным блеском, но были сухи, без следа слез.— На что мне твои ребята? Сейчас я в обход иду. На путях чужого близко к себе не подпущу, да и в дом ко мне теперь дуриком не заскочат. Знают, что я настороже. Иди спокойно, не сомневайся.

Подошла дрезина и остановилась против казармы.

— Вы уж дверь-то, пожалуйста, держите на запоре,— сказал на прощание Иван.— Да и сами берегитесь.

— Не сомневайся, поберегусь,— ответил Данило Романович.— Пока за Галину не рассчитаюсь, беречься буду,— он зашел в сени, вынес замок и запер дверь. Иван видел, что из-под полы полушубка Когута чуть выше подпояски торчит рукоятка нагана.

Поднявшись на насыпь к дрезине, Иван огляделся. На путях ни души. В лесу, сколько мог рассмотреть глаз — тоже. «Быть может, оставить Коршунова здесь на всякий случай?— подумал Иван, взглянув на бойца, приведшего дрезину.— Обратно один поеду». Но кругом так светло и спокойно, первый снег придавал всему вокруг праздничный нарядный вид. Обычно хмурый сосновый бор, казалось, улыбался, поблескивая миллиардами снежинок-бриллиантов. «Не решатся они среди бела дня наскочить,— решил Иван.— Да и вернусь через час-полтора, еще солнце не сядет». Оглядев окрестности, Полозов помахал рукой Даниле Романовичу, выходившему из коровника с пустыми ведрами, сел рядом с бойцом на скамейку, и дрезина, с ходу набирая скорость под сильными руками Коршунова, помчалась к станции.

В казарме Полозова ожидал Могутченко.

— Что показало вскрытие?— нетерпеливо спросил Иван, забыв даже поприветствовать начальника.

— Дело темное,— понизив голос, чтобы не слышали за перегородкой, ответил Могутченко.— Задушена, но очень странным способом.

— Веревкой?

— В том-то и дело, что руками. Даже одной рукой. Правой. И всего двумя пальцами, большим и указательным.

— Чего же тут странного?— не понял Полозов.

— А то, что сила необыкновенная. Размозжены не только горловые хрящи, но и отростки шейных позвонков.

— Да что ты!?— поразился Иван.— Тисками горло сдавливали, что ли?

— Почище, чем тисками,— подтвердил Могутченко.— Говорят, где-то в Африке есть обезьяны, которые способны такую шутку проделать. Гориллами называются.

— С ума сошли твои эксперты!— рассердился Полозов.— Невесть что брешут. А дактилоскопы что?!

— В том-то и дело, что про обезьян мне сказал Сладков. Начальник НТО. Он говорит, что такие... как-то по-научному называются концы пальцев... вот черт, забыл название. Так вот: такие концы пальцев бывают только у горилл.

Собеседники замолчали.

— Как Когут?— спугнул молчание Могутченко.

— Держится.

— Выкладывай все, что есть, кроме того, что Горину известно.

Прежде всего Полозов доложил начальнику о гибели Старостина, затем о следе деревяшки Когута среди следов спутников.

— Может, это случайность?— не поверил Могутченко.— Может, Когут позднее по этому месту проходил?

— Нет,— категорически отверг догадки начальника Иван.— След начался с этого места и вел к насыпи. Обратного следа нет.

— Как же он мог начаться с этого места?— удивился Могутченко.— С неба, что ли, спустился, аки архангел, и обратно вознесся?

— Это и меня удивило,— признался Иван.

— Чем же ты все это объясняешь?

— Ничем,— развел руками Полозов.— Пока ничем. Знаю только, что Данило Романович не мог участвовать в убийстве Гали.

Могутченко с минуту пристально глядел на Полозова, но молодой чекист не отвел глаз в сторону.

— Почему ты не показал этот след Горину?

— Во-первых, по твоему же приказу, я, как Ванька-взводный, не должен разбираться в таких делах,— попробовал отшутиться Иван, но, увидев как посуровели глаза начальника отдела, не кривя душой, сказал правду.

— Покажи я Горину этот след, он сразу же арестовал бы Когута.

— Ну и что же?