Заезд на выживание

— Да, вечеринка удалась на славу, — с улыбкой заметила она.

— А то, — усмехнулся я в ответ.

Она ушла обратно в спальню и появилась вскоре полностью одетая и в туфлях. Надо сказать, я был немного разочарован этой трансформацией.

— Знаешь, я, пожалуй, пойду, — сказала она. — Уже начало седьмого, на работе надо быть в восемь. Ты тут справишься?

— Конечно, — ответил я. — В восемь за мной заедет машина.

— Вот, возьми, — сказала она и протянула мне фотоаппарат.

— Да, спасибо. Он пригодится, сделаю несколько снимков для страховой компании.

— А что, хорошая идея, — заметила она. И так и застыла на полпути к двери.

Словно ей не хотелось уходить.

— Что делаешь вечером? — спросил я.

— Придется остаться в Лэмбурне, — грустно ответила она. — У меня сегодня дежурство.

— Ну, может, тогда я заеду к тебе вечером вернуть фотоаппарат? — спросил я.— О да, пожалуйста, — теперь она улыбалась.

—Хорошо, так и: сделаем. Тебе пора, иначе опоздаешь к своим пациентам.

Она сбежала вниз по ступенькам, я помахал ей на прощанье из кухонного окна. Сев в такси, она помахала мне в ответ, машина отъехала, свернула к дороге и скрылась за углом.

Я использовал всю оставшуюся «память» в фотоаппарате Злеонор, сделал снимки всех аспектов бурной деятельности Джулиана Трента в моем доме, вплоть до того момента, когда он вывалил содержимое всех пакетиков и коробочек из кухонного буфета в раковину, отчего она, разумеется, засорилась. Уж не знаю, хорошие ли получились снимки, но процесс занял почти все то время, что я дожидался машины.

Затем я нашел в сушилке чистую рубашку — тут молодой Трент допустил промах, просто не заметил ее, потому она и уцелела. Поскольку воду отключили и возможности принять душ не было, я побрился электробритвой и выглядел вполне респектабельно, ковыляя вниз по лестнице навстречу Бобу, который подогнал свой «Мерседес» ровно к восьми.

Я захватил мобильник и «Желтые страницы» и, пока Боб вел автомобиль, искал в справочнике контору, которая прислала бы людей вставить стекло в окно кладовой.

— Не обращайте внимания на беспорядок в доме, — сказал я первому стекольщику, который согласился выполнить работу за весьма щедрую плату. — Пройти в кладовую можно через кухню. Просто вставьте стекло и почините раму.

— А как я попаду в дом? — спросил он. — Там кто-то остался?

— Я оставил входную дверь открытой. — В конце концов, воровать там теперь особенно нечего. — Ключи от квартиры на лестнице. Просто заприте, когда будете уходить, а ключи положите в почтовый ящик. У меня есть запасные.

—Ладно, — ответил он. — Будет сделано. Затем я позвонил в свою страховую компанию и попросил прислать мне бланк заявки. Они ответили, что хотели бы зайти и взглянуть на квартиру. Добро пожаловать, ответил я. И мы договорились на завтра на пять. Ключ они могут взять у соседей снизу, к этому времени они уже возвращаются с занятий.

Боб отвез меня в контору, потом зашел туда забрать мою почту. Я же остался на заднем сиденье, в полулежачем положении. Боб вернулся с целой пачкой бумаг, передал их мне. Его сопровождал Артур.

— Мистер Мейсон, — приветствовал он меня через открытое окно.

— Доброе утро, Артур, — ответил я. — Проблемы?

— Сэр Джеймс очень хочет вас видеть, — ответил он. Я уже знал почему. — Хочет поговорить с вами о понедельнике. — В понедельник в Оксфорде начинался судебный процесс над Стивом Митчеллом.

— Какой понедельник? — Я скроил удивленную мину, притворяясь, будто не понимаю, о чем идет речь.

— Он боится, что не сможет присутствовать на процессе в понедельник. Поскольку дело, которое ведет, к настоящему времени выходит за установленные сроки.

Надо же, какой сюрприз, подумал я. Дело выходит за установленные сроки, потому что сэр Джеймс то и дело просил отсрочки.

— Передайте сэру Джеймсу, что в понедельник я прекрасно справлюсь сам, — сказал я. — И попросите его позвонить мне на мобильный в этот уик-энд, если он хочет, чтоб я попросил у суда отсрочку. — А про себя подумал; как же, позвонит он, держи карман шире.

— Хорошо, — сказал Артур. — Непременно передам.

Мы с Артуром прекрасно понимали, что происходит, но соблюдение протокола и хороших манер взяло верх. А потому я воздержался и не стал просить Артура передать сэру Джеймсу, что он старый дурак и мелкий трусливый мошенник. И что для него давно пришла пора повесить свою шелковую мантию и парик на вешалку и распрощаться с ними раз и навсегда.