Читаем Задолго до Истмата полностью

Лицо Ростислава выразило целую гамму чувств. По нему сейчас можно было прочитать, что он думает о публичном выступлении с балкона в зимний период, о роскошной прическе, которой все равно не будет видно под пуховым платом, о «старушечьем» возрасте императрицы. В принципе если считать по годам, то Софья Алексеевна являлась дамой в весьма почтенном возрасте. Пятьдесят один год – возраст немалый. Где-нибудь в глубинке выглядевшую так пятидесятилетнюю бабу могли бы и сжечь за колдовство, но императрице дозволено было многое. В последние годы не без усилий соответствующих ведомств распространился слух о том, что русская императрица угодна богу настолько, что он даже возвратил ей утраченную в монастыре молодость.

Она встала перед зеркалом. Невысокая, почти стройная, почти девушка. Только старят глаза да память о десятилетнем заточении.

– Ростик, – укоризненно произнесла она, – а ты хоть догадался спросить об Андрее Константиновиче и Иннокентии?

Каманин потянулся, а лицо его стало мрачным.

– Как же, спрашивал! Думаешь, он знает? Ни хрена он не знает! Брехал что-то про статические межпространственные заряды! Насколько я понял из его бормотания, то программа Корректировщика разбросала нашу троицу по окрестным мирам. С целью сохранения уровня энтропии... ах да, ты же не в курсе.

– Немного поняла, – она села на кровать, – мне твой отец успел прочитать почти весь курс «общей физики». Талантливый у тебя тятька. Жаль, больше его не увижу.

Ростислав промолчал. Совершенно неожиданно Софья Алексеевна, правительница Российской империи, прониклась дочерними чувствами к человеку из иного мира. Называла по-местному «тятей», к чему Алексей Михайлович так и не смог привыкнуть, несмотря на то что оставался демократом и космополитом.

Софья забралась к нему под одеяло и положила голову на грудь. В это время в дверь постучали.

– Ну дык! – отозвался Ростислав.

Вошла гувернантка принцессы, мать Наталья – жизнерадостная женщина лет сорока. Стараясь не смотреть на обнаженный торс Ростислава, произнесла:

– Государыня, принцесса Анастасия-Ульрика просится к вам. Я уж ей объясняла, что вы заняты, но она ни в какую. Хочет к вам.

– Господь с тобою, Наталья! – воскликнула Софья. – Конечно, зови. Виданное ли дело, чтобы дите к мамаше не пускали!

Монахиня улыбнулась и вышла. Через несколько минут в опочивальню вбежала очаровательная девочка и прощебетала:

– Мама, я все не спала и не спала. К вам с папой хотела, а эта Наталья меня отговаривала. Говорила, что вы заняты! Папа, помнишь, ты мне обещал рассказать про звезды? Я уже пришла!

Маленькая принцесса сбросила мягкие туфельки и, забравшись между родителями, обняла отца за шею.

– Давай рассказывай, я слушаю.

И мгновенно уснула.

Ростислав с Софьей тепло улыбнулись друг другу.

* * *

Андрей Константинович не сразу понял, что произошло. Лишь когда налетевшая метель угомонилась, он поднял глаза на небо и увидал там знакомые очертания Большой Медведицы. Но и тогда долго тряс головою и глядел по сторонам.

Он находился на широкой дороге, слева и справа был лес, вдалеке виднелся железнодорожный переезд. Дорога, по всей видимости, была грунтовой – даже «заштукатуренные» снежной массой рытвины и колдобины отчетливо были видны опытному глазу. Волков обернулся назад. Насколько позволяли рассмотреть сумерки, метрах в трехстах дорога делала поворот и исчезала невидимой в лесу. Что это была за дорога? Откуда и куда она вела? Андрей Константинович вдохнул морозный воздух – здесь было ощутимо холоднее. Поэтому, не тратя время на раздумья, он развернулся в первоначальном направлении и зашагал к переезду.

Бормоча под нос самые невероятные предположения, он пытался осмотреть себя со стороны. Бараний полушубок, под которым мундир полувоенного покроя. На ногах – валенки на кожаной подошве. Голову венчает папаха.

– Твою мать! – с чувством произнес он. – Типичный бродячий замполит.

В ответ на это откровение сзади раздалось пение матчиша. Волков оглянулся. Метрах в сорока светились фары какого-то легкового автомобиля: то ли «двадцать первой» «Волги», то ли чего-то подобного. Причем подобных автомобилей Андрей Константинович больше не знал. «Горбатые», что «Запорожец», что «Москвич», были гораздо меньше.

Автомобиль притормозил рядом с ним и оказался довоенным «паккардом», весьма неплохо сохранившимся. Дверца открылась, и мягкий баритон с заднего сиденья предложил:

– Садись, служивый. Подвезем.

Андрей Константинович поначалу собирался отказаться, но что-то в голосе незнакомца подсказало, что отказ будет расценен как попытка к бегству. Поэтому быстро отряхнул снег с тулупа и папахи и забрался в теплый салон, где витал давно забытый запах крепкого хорошего табака.

– Старший майор госбезопасности Кречко! – представился благодетель. – А вы кем будете, прекрасный незнакомец?

– Кем прикажете, – буркнул ошалевший Волков. Надо же, очутился в самом «веселом» периоде жизни страны – «сталинском». Сейчас вот запросто поставят к стенке – и прощайте все три реальности навсегда. От пули в голову никакой симбионт не вылечит.

Перейти на страницу:

Похожие книги