Zαδница Василиска

По этому поводу прибыли гости – учёные, пасущие собственно планету Таити – мир, на поверхность которого никому, кроме них, нет ходу. Мир, на девяносто семь с копейками процентов покрытый водой.

– Николай Иванович, что новенького на вашем мокром огороде?

– Благодарю, Аркадий, двигаемся даже быстрее, чем планировалось. В принципе, Таити уже сложно назвать только огородом, там, внизу, вполне развитая планктонная биосистема. Идёт активное насыщение поверхностных вод и атмосферы кислородом, думаю, в ближайшее время можно будет экспериментировать с моллюсками, а затем и с рыбой.

Учёный наклоняется к Лобачевскому и с видом заговорщика шепчет:

– Признаюсь, не так давно я пробы ради высадил на одном из островков саженцы кокосов, – он счастливо улыбается. – Прижились!

– И как скоро мы сможем отведать таитянских кокосов?

Учёный разводит руками:

– Лет через десять, и это только попробовать. Хотя условия для кокосовой пальмы на планете почти идеальные.

– Ну, раз кокосы в ближайшее время нам не светят, предлагаю пройти к столу, отведать, чем сегодня нас кормильцы потчевать будут, – Аркадий многозначительно улыбается.

– И чем же? Неужели не знаете?

– Предполагаю, Николай Иванович, всего лишь предполагаю. Овощной салатик, куриный суп с шампиньонами, фаршированный карп с гарниром из печёного картофеля и клубника со сливками. Сливки, увы, консервированные. Закуски, прикуски и прочее в качестве приятного дополнения.

Биолог, поправляя усы, сказал:

– Аркадий, с такими застольями вы переманите у меня со станции весь персонал! Мы до сих пор в основном питаемся концентратами.

– Кто не даёт вам закупать у Возницына провизию для своих сотрудников? Флот не стесняется, четыреста двадцатый транспорт грузится у нас регулярно.

– Хм-м. Признаться, я как-то даже не подумал. Опять же, отсылать единственный катер со станции по таким пустякам…

– Единственный… Николай Иванович, предлагаю вырастить вам новый катер. Местоблюститель не откажет вам в такой мелочи. А до поры можем доставлять провизию своим, холодильные установки на станции у вас в достатке?

– Буду обязан…

– А мы воспользуемся. Иметь под боком такого биолога и не привлечь… Дураков нет, те, что были, давно повывелись. Вы какой коньяк предпочитаете?

Привычное окружение уже давно не обращает внимания на лёгкий шум сервоприводов внешнего скелета, сопровождающий все передвижения Лобачевского по базе. Знают, что командир снимает его только в своей каюте.

Проходя мимо Возницына, Аркадий вполголоса интересуется:

– На «Грозный» праздничный рацион послали?

– Обижаете, – изображает недовольство интендант, – давным-давно, катер уже вернулся.

Дежурство в системе по-прежнему несут, сменяя друг друга, старые канонерки, но в случае чего – отряд крейсеров появится в системе очень и очень быстро. Правда, уже около года в системах Задницы Василиска не видели незваных гостей.

Не до того сейчас во внутренних-то мирах.

Казалось бы, государства северо-западного сектора достигли своих целей – центральный сектор проиграл войну, лишён сколько-нибудь серьёзной военной силы и разорён репарациями. Путём нехитрых комбинаций русский сектор погружён в хаос и продолжает уничтожать сам себя. Правда, оторвать удалось лишь несколько окраинных миров, сорвавшиеся с поводка зелёные почуяли за собой силу и перестали подчиняться, но ни о какой экономической конкуренции с мирами просвещённого Запада речь в данное время не идёт. Но всё оказалось не столь просто. Всемирная экономика отозвалась на ампутацию так же, как это делает живой организм – воспаление, жар, лихорадка.

Привыкшие наживаться на военных спекуляциях финансисты отказались останавливаться и умерять аппетиты. В промышленности выправить перекос в военные отрасли оказалось слишком сложно, производства просто закрываются. Спасёт ли экономику масса колоний, отобранных у проигравших и вновь открытых? Чёрта с два, им тоже не нужно оружие, им нужны товары первой необходимости. Но за время войны этот рынок активно занимали японцы и китайцы, в многолетней бойне не участвовавшие совсем или участвовавшие условно. Конкурировать с их дешёвым ширпотребом западным товарам становится очень сложно даже на внутренних рынках. Похмелье от победы оказалось тяжким – дефицит денег, массы безработных, остановленные производства. Депрессия.

В германском секторе положение ещё хуже, там, в промышленных мирах, самый настоящий голод, люди умирают. А на территории бывшей Российской империи избытка продовольствия больше нет, делиться нечем. Что, в общем, неудивительно. В дополнение к галактической там получили ещё несколько лет гражданской войны. Некоторые миры на окраинах и по сей день ещё полыхают, хотя кто и с кем дерётся, уже не понять.