Заданное значение судьбы

– Ты хороший воин - я видел, как ты бился на берегу реки, - и достойный вождь. Но ты никогда не будешь великим вождём, каким была Серпента. Власть требует жестокости - у тебя её нет, русич. Нет, есть, но её мало - слишком мало.

С этими словами он повернулся и вышел.

Люди-индиго умели говорить друг другу правду в глаза - какой смысл таиться, если собеседник может ненароком прочесть твои приоткрытые мысли?

– Гхм, - прокашлялся Всеслав, когда дверь за Робертом автоматически закрылась. - И что же такого тайного ты хотела мне сказать?

– Во-первых, - деловито начала Нэнси, - Канада.

– Канада?

– Канадские леса. Там укрылось немало ньюменов, спасавшихся от преследований. Это наши собратья и твои союзники, вождь Всеслав, - они могут стать твоими союзникам, если с ними поговорить. И с ними поговорю я - они меня знают. Я полечу в Канаду и найду укрывшихся там "истинных новых людей". А затем - может быть, нам удастся найти подход и к тем ньюменам, которые перешли на сторону лорда-протектора. Почему нет? Мы ведь тоже были сторонниками генерала Блада, а теперь мы с тобой, вождь.

– Дельная мысль… - задумчиво проговорил ведун, с уважением глядя на девушку. - Что ж, действуй. Роберт нужен мне на юге, но я дам тебе в помощь пару моих людей - из лучших. Добрыню, например, или…

– Не надо, - Нэнси покачала коротко стриженой головой. Девушки ньюменов не любили длинных причёсок - волосы могут быть помехой в бою. - Я справлюсь сама. Одной мне будет даже легче - меньше ненужного внимания.

– Как знаешь. Но зачем тебе понадобилось говорить об этом с глазу на глаз? Это что, секрет от Роберта и других?

– Это - не секрет. Секрет другое, которое во-вторых.

Она встала, обошла стол и наклонилась к Всеславу - так, что ведун отчётливо увидел её загадочно мерцающие глаза.

– Я хочу тебя, вождь, - без обиняков заявила Нэнси, - хочу здесь и сейчас. Я захотела тебя ещё тогда, у реки. Я видела, как ты рубил гремлинов, и подумала: "Этот воин наверняка так же яростен в любви, как и в сече. И я обязательно отведаю его любви". Возьми меня - я с тех пор не нахожу себе места, вождь… Я полетела в эту страну за тобой - только за тобой…

Девушка раскрыла молнию на своём тёмном глухом комбинезоне - тревожное время не позволяло носить наряды - и перетекла-присела на колени ведуна так, что её обнажённая грудь оказалась на расстоянии ладони от лица русича. От тела Нэнси исходил тонкий аромат молодой и здоровой женщины, жаждущей любви, и Всеслав почувствовал, как у него начала кружиться голова. Вождь Ищущих Ответы сжал талию ньюменки, силясь удержать Нэнси на расстоянии, хотя ему очень захотелось коснуться губами её вызывающе вздёрнутых сосков.

– Послушай, - пробормотал он, пытаясь найти подходящие слова, - у тебя же есть Роберт. Он ждёт тебя, а ты…

– Ну и что? У нас, ньюменов, свобода любви и свобода выбора - я ведь не возражала, когда Роб тискал молоденьких орт по закоулками Катакомб. Мы новые люди, и мораль у нас тоже новая. Мы самодостаточны, и мы все - и мужчины, и женщины, - ищем тех, кто станет нашей второй половинкой. А всё остальное - неважно… - голос Нэнси упал до шуршащего шёпота. - Возьми меня, мой вождь… Возьми…

– Но у меня уже есть моя вторая половинка! - Всеславу удалось сдержаться, хотя это было не легче, чем схватиться врукопашную с десятком чёрных индиго.

– Твоя жена далеко, - шёпот девушки завораживал, - а я рядом - вот она я…

Наташа действительно была далеко - в Новосибирске, где дочь Диего руководила новым центром для детей-индиго. Там было безопаснее, чем в столице, и к тому же работа с детьми с головой захватила молодую ведунью - она чувствовала себя на своём месте.

– Она не узнает… - шептала Нэнси, прижимаясь к Всеславу. - И никто не узнает…

"Ты мужик или колода деревянная? - мелькнуло в голове русича. - Девка сама под тебя подкладывается, а ты… Да завали её, и всё - делов-то! Жалеть ведь потом будешь…"

Похоже, Нэнси перехватила его мысль - на её лице появилась торжествующая улыбка победительницы. Она по-змеиному ловко выскользнула из комбинезона, словно цветок из тугого бутона, непостижимым образом умудрившись при этом освободиться от всей прочей одежды, и торопливо зашарила подрагивающими от желания пальцами по комбинезону Всеслава, расстёгивая на нём "молнию".

– Возьми меня…

– Нет, - резко сказал вождь ведунов, мягко, но непреклонно отстраняя ньюменку. - Нет, Нэнси. Ты красива, и я даже хочу тебя - ты и сама это знаешь. Но у меня есть Наташа - неважно, что она далеко, важно, что она есть. Я нашёл свою половинку - желаю тебе найти свою.

Глаза девушки зло сверкнули. Она соскочила на пол и оделась едва ли не быстрее, чем разделась. Всеслав видел её полыхающую ауру, однако Нэнси тоже была индиго, и тоже умела держать себя в руках. И лицо её было бесстрастным, а голос спокойным, когда она, направляясь к двери, бросила небрежно и холодно: