Zадача будет выполнена! Ни шагу назад

Не знаю почему, но в художественных фильмах про разведчиков герои всегда трещат без умолку. А ведь, между прочим, ночью, да еще в чистом поле, любой звук распространяется очень далеко. Ночь, с одной стороны, самое лучшее время для разведки. Ночь – время диверсантов, воров, разведчиков. А с другой стороны, противник тоже понимает, что если и пожалуют к нему незваные гости, то именно ночью они придут. Поэтому противник ждет, выглядывает.

Радует только то, что этой дорогой российские вояки к укропам в гости еще не ходили. Со слов пацанов, которые воевали на этом участке фронта, наши ДРГ ходили в серую зону другой дорогой, сокращали максимально дистанцию до передовых вражеских окопов, засыпали их ВОГами из АГС или выстрелами из разномастных РПГ и РШГ, а потом спешно отходили назад. Поэтому есть надежда, что мы сможем дойти до ротного опорного пункта ВСУ тихо и незаметно.

Идем тихо, крадучись. Шаг при такой ходьбе короче обычного. Нога ставится легко, осторожно, чтобы можно было сразу же поднять ее, если она попадает на предмет, производящий шум. При движении на короткое расстояние ногу лучше всего ставить на носок. При движении на значительное расстояние нога выносится и ставится осторожно на пятку, тяжесть тела постепенно переносится на нее с другой, слегка согнутой ноги.

По вязкому грунту обмелевшего ручья и мелкой грязи идем неторопливыми шагами, ноги расставляем немного шире, чем при обычной ходьбе, с опорой на всю ступню. Парни идут за мной, четко ступая на мои следы. Идем след в след.

Вражеский ротный опорник, к которому мы сейчас идем, я с помощью беспилотника рассмотрел во всех подробностях. Три блиндажа в тылу, три блиндажа-дота на передней линии, между ними – цепочка окопов с временными стрелковыми ячейками. Стенки окопов усилены дощатыми стенками. Суммарная длина окопов около двухсот метров. По нормам такую позицию должны защищать не меньше тридцати-сорока бойцов, с учетом того что на взводных опорных пунктах находится не меньше двух отделений стрелков на каждый опорник.

За три дня наблюдений, к своему удивлению, я смог насчитать всего десять вражеских бойцов на ротном опорном пункте, и на взводных было примерно столько же на каждом. Но от батальонного укрепленного пункта к ротным и взводным опорникам вели накатанные дороги. Со слов местных вояк, они частенько наблюдали ротации между вражескими позициями с использованием легкобронированной и гражданской автомобильной техники. Пару раз пробовали помешать ротации обстрелом, но не получалось это сделать, так как ротации были не систематические, а пока связывались с артиллеристами, которые могли достать до цели, укропы уже скрывались из поля зрения, успев закончить ротацию.

Когда до опорного пункта осталось порядка ста метров, канава ручья, по которому мы уже ползли, исчезла совсем, сойдя на нет. Я закинул АКС за спину. Подсумки с запасными магазинами расположены по бокам, поэтому ползти на пузе будет весьма комфортно. Медленно, по чуть-чуть, буквально по сантиметрам пополз вперед. Двигался очень плавно, без рывков. Вот тут я лишний раз убедился, что евреи – отличные ребята. Их пончо вообще не издавало никакого звука: ни шуршания, ни скрипа – ничего!

Сколько полз к передней нитке вражеских окопов, не знаю, по ощущениям – целую вечность. Мышцы спины, ног и рук от такого напряжения занемели до каменного состояния. Каждый квадратный сантиметр пути прощупывал пальцами и щупом в поисках мин. Повезло, ни одной мины не встретил, возможно, угодил в межу между рядами мин в минном поле. После себя я оставлял нить капронового шнура. С одной стороны, шнур – это канал связи с остальными разведчиками, а с другой – путеводная нить, по которой должны будут ползти Сыч, Пестик и Бамут.

Осторожно и вальяжно, как объевшийся ленивец, сполз на дно траншеи. Огляделся по сторонам. Никого нет. Выждал пару минут, прислушиваясь. Точно, поблизости никого нет. Если есть караульный (а он точно есть), то стоит, скорее всего, беззвучно и настороже.

Дернул два раза за шнур, извещая Сыча, что путь свободен. Тычин приполз гораздо быстрее, чем я; ну еще бы, ему ведь не надо проверять путь.

Тот, кто идет в группе первым, всегда рискует больше остальных. Если группу обнаружат, то идущий первым свою порцию свинца получит тоже первым. Все мины и растяжки тоже на пути первопроходца. Хотя бывали прецеденты, когда первый проходил, минуя расставленные минные ловушки, а те, кто шли следом, уже нарывались. Всякое бывало!

Снял с себя пончо, скатал его в рулон и оставил здесь, запихнув между досок. В окопе пончо будет мне только мешать, а оставшись торчать между досок, выступит в качестве обозначения места, откуда мы пришли. Так будет легче найти шнур, по которому в случае необходимости мы уползем обратно.

Оставив Сыча принимать остальных, я бесшумной тенью скользнул дальше по траншее, до первого поворота, чтобы контролировать подходы. Мы зашли в самый конец вражеской траншеи, значит, если нас вычислят, то только придя из глубины опорного пункта, то есть нарвутся на меня.