Зачистить Чистилище

В своей жизни Мазуров не раз вскрывал сейфы, не в банках, конечно, но неизвестно, что тебе может пригодиться во время операции, так что его опыту мог позавидовать любой медвежатник. Но там-то металл был бронированным, а на транспортере мягким, и он поддавался резаку, как масло поддается горячему ножу, совсем не сопротивляясь.

Края разреза покраснели. Металл нагрелся, но не очень сильно, и когда Мазуров схватил зажим, чтобы не дать ему свалиться вниз, то почти не обжег пальцев. Вырезанный зажим он положил на пол, не вставая с колен, посмотрел на штурмовиков. Те окружили его и внимательно наблюдали за всем, что Мазуров делает, будто в этом было какое-то таинство.

Он ждал, пока края разреза остынут. Они на глазах темнели. Если полить их водой из фляжки, то они остынут еще быстрее, но вода зашипит и может его выдать, хотя штурмовики там, на лестнице, так шумели, что, вылей он на транспортер водопад, и этого австро-венгры не заметят. Воду только жалко. Сколько им еще здесь сидеть? А систему водоснабжения контролировали те, кто был на нижнем этаже.

«Ну, с богом».

Мазуров, перекинув ремень автомата на плечо, спускался спиной к транспортеру, уперся в него, задевая грудью пол.

«Только бы не застрять здесь, а то придется штурмовикам вытаскивать его, как репку с грядки в той сказке, где за нее ухватились и дед, и бабка, и внучка, и Жучка».

Сперва Мазуров опирался руками о пол, медленно погружая в щель тело, потом нащупал ногой следующий зажим, перенес на него вес тела и чуть передохнул, размышляя, как же ему получше протиснуться.

Он согнул ноги в коленях. Они уже были по ту сторону пола, на поверхности остались только руки, плечи и голова. Мешал хобот противогаза, но самое плохое было в том, что каска никак не пролезала в щель, как он ни вертелся, задевая ее краями то за пол, то за транспортер. От этого натягивались ремешки, удерживающие каску на голове, и вдавливались в кадык, перекрывая и без того скудный источник воздуха.

Мазуров сейчас напоминал обезьянку, которая засунула лапку в тыкву, где охотники спрятали рис, сжала ее, захотела вытащить, но кулачок все никак не проходит через узкую дыру. К счастью, штурмовики без лишних жестов поняли его, подскочили и отстегнули каску, а он-то вообразил, что они, чтобы помочь ему, сейчас начнут пихать его ногами, пока не расплющат каску и пока она наконец не втиснется в щель…

Мазуров сел на зажим, одной рукой все еще держась за край пола, просунул голову в щель и осмотрелся. Он висел на высоте четырех метров, и если бы прыгнул, то никакие амортизаторы в ботинках не спасли б его от вывиха или даже перелома.

Сколько здесь снарядов – и не сосчитать, потому что многие хранились в деревянных ящиках, уложенных вдоль стены в несколько рядов на стеллажах. Некоторые были вскрыты, и тогда становилось видно, что снаряды в ящиках присыпаны опилками. Другие уже уложили на транспортер. Они лоснились от смазки.

Мазуров уперся локтем в зажим, изогнулся так, чтобы перевернуться лицом к транспортеру, сместился на его край, а когда ему это наконец-то удалось, спускаться стало так же легко, как по приставной лестнице.

На его счастье, австро-венгров на складе не было. Дверь была закрыта, она чуть сотрясалась от взрывных волн, проносящихся по подземелью по другую ее сторону. Мазуров подскочил к ней, повернул колесо, блокируя его и заклинивая дверь.

Теперь можно было перевести дух, но не стоило расслабляться, потому что через несколько минут, когда заработает транспортер, австро-венгры поймут, что русские захватили склад, и попробуют его вскрыть. Правда, дверь казалась массивной и надежной. Чтобы снести ее, потребуется приличный заряд.

Мазуров смотрел, как в щель протиснулись ноги в ботинках на рифленой подошве, следом за ними показался и сам штурмовик. Осторожно балансируя, чтобы не свалиться, он огляделся, увидел Мазурова, понял, что все в порядке, и теперь был всецело занят только спуском.

Впрочем, о том, что майору удалось без проблем проникнуть в подвал, судить можно было хотя бы по тому, что выстрелов штурмовики не услышали, а убрать их командира холодным оружием, да еще бесшумно, австро-венграм вряд ли удалось бы.

Тем временем Мазуров подбежал к сложному сооружению, которое, скорее всего, и было двигателем, запускавшим транспортер. Когда он разобрался с его управлением, возле уже стоял штурмовик, ожидая приказаний. Мазуров указал ему на стеллажи со снарядными ящиками. Штурмовик кивнул. Там для погрузки тоже должен использоваться какой-то механизм, ведь не могли же австро-венгры вручную доставать ящики с верхних ярусов, слишком они тяжелые, и нужны усилия трех-четырех человек, чтобы их хотя бы от стеллажа оторвать. Взорваться-то они не взорвутся, если их уронить, но мороки с погрузкой не оберешься.

На склад пробрался весь ударный отряд, для этого пришлось избавиться от касок. Штурмовики не озаботились взять их с собой, хотя каски пролезали сквозь щель, если их развернуть боком.

«Ладно, черт с ними. Но могли бы догадаться».