Зачисление (СИ)

- Не глупи! Мне больно, потому что большинство мышц не ощущает прежней нагрузки, а не из-за того, что ты поставила иглу неправильно. Мои мышцы, мягко говоря, атрофируются, — ответила Аяна. — Если хочешь знать, то строение у энергетиков ничем не отличается от человеческого. Разве что у нас более крепкие и эластичные связки и мышцы. Ну и кости прочнее и тверже.

- Смотрю тебе это не сильно помогло, — с иронией сказала Джу Ли.

- Я ещё жива, а значит ещё ничего не кончено. Кончено пришлось нелегко, и в какой-то момент я почти сдалась. Но потом я встретила твоего господина.

- И что же изменилось? — с интересом спросила рабыня.

- Не знаю. Называй это интуицией. Когда смотришь на него ощущаешь что-то противоестественное. Что-то темное. Я такое чувствовала, когда меня представили нашему главе.

- А где сейчас тот глава? — спросила Джу.

- Умер. Он был стар. По крайней мере так сообщили остальные старейшины.

- А ты думаешь иначе?

- Не важно, что я думаю. Это было давно. И от старейшин я за всю жизнь не видела и не слышала ничего плохого. Даже если они и убили главу, то значит так было нужно.

- Суровая у вас жизнь.

- Не говори о том, чего не знаешь, — произнесла Хрущева. После чего она достаточно громко спросила. — Монстр, ты ещё долго будешь нас подслушивать?

Поняв, что нас заметили, я откинул занавеску.

— Ещё раз назовёшь меня монстром, и я прикажу разместить тебя в рабских бараках, — в телеге было довольно темно, и я не сразу понял, что Хрущёва сидит без верхней одежды. Но поняв это, я отвернулся. Её обнаженное тело у меня не вызвало интерес. Скорее наоборот. Ведь неприятно смотреть на человека, у которого нет ни рук, ни ног. К тому же из её тела торчало большое количество иголок.

— Что, не нравлюсь? — с горечью сказала Хрущева.

— Завтра ты поедешь со мной. Расскажешь, как тренировать моё *зрение*.

— А что я получу взамен? — спросила она.

— Вампир, знай своё место! — громко сказал я. — Моё отношение к тебе может резко ухудшится. И это может быть для тебя фатально!

Сказав это, я развернулся и пошёл обратно в сторону своей палатки. Костры ещё только начали разводить, и об ужине ещё минимум час можно и не мечтать.

На обратном пути я достал рысенка из облюбованной им сумки и отпустил побегать по травке. Наша связь стала крепче, и находясь рядом с ним я стал ощущать его чувства. Мне уже не нужно было встречаться с ним взглядом, чтобы понять, когда котенок хочет кушать или в туалет.

— Как ты его назовёшь? — спросил Зес.

— Я не думал об этом, — ответил я. И увидев недовольное выражение лица друга, пояснил: — Зачем ему имя, если он его не услышит?

— А ваши мыслеобразы? Как в них ты к нему обращаешься?

— Зес, представь себе, что ты хочешь кушать. Он присылает мне образ чего-нибудь съедобного. И всё это настолько примитивно, что не может идти и речи о именах.

— Я тебя прошу, дай ему имя. Для меня коты священные животные. А жрецы богини Бастет, даже несмотря на веру во Всевышнего, очень почитаемы.

— Хорошо, — подумав сказал я. — Нареку его именем того, по чему я очень скучаю. Теперь твоё имя — Космос!

Когда я это договорил, то увидел, что рысенок внимательно смотрит на меня. На миг мне показалось, что он понимает о чём я говорю, но почти сразу понял, что ошибся. В голове появилась картинка тарелки, в которую слуги накладывали ему кушать.

Вздохнув я вспомнил его отца, который понимал, что детёныш не выживет в лесу. С его слухом он скорее сам станет чьей-то добычей, чем наоборот. К тому же он слишком быстро привык к тому, что еду не нужно добывать.

Рано утром я проснулся от того, что меня будил Зес.

— Вставай, а то потренироваться не успеем, — достаточно бодрым голосом сказал он.

Пропустив по телу энергию, я спросил.

— Как у тебя получается быть настолько бодрым по утрам?