Зачарованный киллер-2

Наверное, у лопарей тоже нет такого слова.

Я, вот, со словом «любовь» знаком. Но кого я люблю больше: дочку, себя? Вчерашнее (нет, сегодняшнее) казино — лучшее тому свидетельство. Это же надо, спустить за ночь 12 тысяч. Хорошая квартира во Владивостоке для любимой дочери!

Эх, подумал я, жалко, что выпить не могу. Сразу стало бы легче.

А внутренний голос, привыкший поддакивать, выразился, вдруг, вполне независимо.

«У тебя еще имеется 18 тысяч, — сказал он, — поезжай тот час в банк и переведи их дочке. Ну, не все 18, а хотя бы десять. Ей на квартиру вполне хватит. А тебе восьми оставшихся так же хватит. Все равно у тебя еще пару месяцев назад и бычка покурить не было».

«А что, — сказал я внутреннему голосу, — и поеду. Вот банк откроется к девяти, и поеду. Все равно же промотаю деньги зазря».

«Ну, ну, — сказал внутренний голос скептически, — попытаюсь поверить».

Я пустил горячую воду. Пока ванная набирается, успею приготовить завтрак, а потом, чистый и свежий, позавтракаю и поеду. Главное — кофе побольше и послаще.

Кофе в шкафу не набралось и на глоток. Выдул вчера остатки.

Я посмотрел на часы — без пятнадцати восемь. Внизу, кажется, был гастроном круглосуточный. Да и в ларьках должен быть кофе. Я быстро оделся и подошел к бурчащему телевизору, выключить.

По ТНЧ (Твоя Новая Чушь) шли «влагальные» новости. Я порадовался, что звук приглушен. Один вид этого «вещателя» вызывал у меня (сам не знаю почему) брезгливую дрожь. А голос вообще выбивал из колеи: я мгновенно проникался яростью, видно выброс адреналина в кровь был угрожающе велик. Поэтому, заткнув ему глотку нажатием кнопки телевизионного выключателя, я испытал некоторое довольство. (Как мало нужно человеку для счастья!)

Потом вновь направился к двери, но, похоже, мне не суждено было сегодня до нее дойти. Дело в том, что дверь проявила некую самостоятельность, ранее ей неприсущую, — открылась сама. Этой я ей мог простить, но она, вдобавок, впустила мужика совершенно отвратительной внешности. Сказать, что он был похож на столь мне антагоничного «влагального вещателя», — значит, ничего не сказать: он был еще противней.

Грозный, декабрь, второй год перестройки

Скоро Новый год. Уже месяц, как мы стоим в Грозном. Директор, естественно, умотал в отпуск, зверинец пока на консервации. Холодина стоит мерзкая. Так–то всего градусов 15, но сырость. Перед отъездом шеф принял нового главного инженера — национала, представителя какой–то южной расы, я не уточнял. Он каждое утро устраивает с шоферами планерки, на работу приезжает на одолженном у родни «жигуленке», красуется в галстуках ярчайших расцветок.

Единственно, что, видимо, вызывает его недоумение это моя особа. Он меня пока видел только в робе и у клеток. В разговоры с ним я почти не вступаю, пахнет же от меня, естественно, говнецом. короче, не и. о. директора, а сплошное недоразумение.

Директор пока дома, в Пятигорске. Каждый вечер я обязанностью регулярно (ежедневно!) ему звонить, докладывать манкирую, подсылаю звонить нового главного и толстозадую главбухшу. Те до писка рады этой возможности.

Основная работа в период консервации — техническая. Пять машин не в строю; мы их распихали вместе с водителями по гаражам, ремонтируем. Но работа идет медленно, зато обходится дорого. Любая мелочь, будь то сварка, толи незначительная правка крыла, требует денег. Чечены сосут их из нас с настойчивостью коровьих слепней.

У меня много нервов и времени отняли дела электрические. После того, как «голубая» сущность Андропова прояснилась окончательно, и он «помыл» вещички кассирши и контролерши и слинял в неизвестность, административные обязанности свалились на меня. Трижды мы подключались с согласия районных властей к подстанции и трижды нас отключали: кому–то еще не дали на лапу. В вагонах холодина, ведь тепло, свет, и жизнь — все у нас основано на электроэнергии. С тру дом спасаем обезьян, сжигая по баллону газа за сутки. Но, если холода усилятся, газовой плитки для тепла будет недостаточно. Люди простужены, озлоблены. Я вполне мог бы смотаться в гостиницу, но считаю это непорядочным по отношению к коллективу, пусть даже коллективу хреновому.

Наконец удалось сунуть взятку нужному «энергетику» и нас подключили постоянно. У меня выпало время объехать гаражи. Я их объехал и убедился, что новый главный тянет вола за хвост. Его административно–командные замашки пользы не приносят. С ремонтниками на до разговаривать через кошелек, а кошелек как раз скудный, деньги выжать у главбуха без директора не возможно, каждый трудовой договор она рассматривает, как диверсию.

Терпение мое лопнуло, я отпечатал и повесил приказ с выговором главному за медленные темпы ремонта. Утром он даже не стал проводить обычную планерку, все юлил около меня. Этакая мразь!