Зачарованный апрель

Лотти, со своей стороны, четко уловила, что подруге требуется помощь и поддержка. Она подошла, взяла мужа под руку и отвела в сторону со словами:

— Мне нужно кое-что сказать тебе, Меллерш.

— Позже, — ответил он, стараясь высвободить руку.

— Нет, сейчас же, — возразила она, уводя его прочь, несмотря на сопротивление.

— Ну, в чем дело? — спросил он в то время, как жена увлекала его в сторону дома. Мистеру Уилкинсу смертельно не хотелось оставлять леди Каролину с этим докучливым молодым человеком, поэтому он говорил довольно раздраженным тоном.

— С ней все в порядке, — сказала Лотти так, как будто умела читать мысли. — С Каролиной абсолютно все в порядке.

— Вовсе нет. Этот молодой человек осмелился…

— Конечно. Чего еще можно было ожидать? Пойдем внутрь, к камину. Мы оставили миссис Фишер совсем одну, это нехорошо.

— Я не могу, — начал Меллерш, стараясь вырваться, — не могу оставить леди Каролину одну в саду.

— Не глупи, дорогой, она там вовсе не одна. Кроме того, я хочу тебе кое-что сказать.

— Тогда говори.

— Когда войдем в дом.

Мистера Уилкинса, который с каждым шагом все больше и больше раздражался, увлекли в дом. В последнее время он начал уважать жену и доверять ей, но на этот раз она сделала большую ошибку. Он сам предпочитал в это время суток жаркий огонь в камине и беседу с миссис Фишер прогулкам по парку, если бы только можно было увести с собой леди Каролину. Но этого ему сделать не дали, поэтому у него испортилось настроение.

Когда они вошли в салон, миссис Фишер сидела у огня, сложив руки на коленях, и завороженно глядя в огонь. Лампа была повернута так, чтобы удобно было читать, однако в этот вечер великие, но мертвые друзья не могли ее утешить. Она начала понимать, что хотя эти люди были выше, чем нынешнее поколение, но уже не могли сказать ничего нового. В то время как от живых можно было ожидать чего угодно, книги только повторяли одно и то же день за днем. Миссис Фишер устала от постоянства, ей хотелось общаться с живыми людьми. Она горько сожалела, что в свое время не обзавелась сыном. Будь рядом с ней молодой, обаятельный юноша, похожий на мистера Бриггса, который мог о ней позаботиться, жизнь приобрела бы смысл…

Когда миссис Уилкинс взглянула в лицо старой леди, у нее защемило сердце. «Бедная женщина», — подумала она. В этот момент ей открылось все одиночество человека, у которого никого нет в целом мире, полное одиночество пожилой леди, которая не смогла приобрести друзей. Судя по всему, люди могли быть счастливы только вместе, парами. Не обязательно это пары влюбленных: матери и дети, братья и сестры тоже могут быть счастливы вместе. Для миссис Фишер просто не нашлось пары. Миссис Уилкинс вспомнила, как выглядела утром пожилая леди, когда она решила поцеловать ее, и подумала, что стоит сделать это еще раз. Она подошла к креслу, наклонилась и поцеловала морщинистую щеку, весело воскликнув при этом: «Мы уже пришли!» — как будто ничего необычного не произошло. Миссис Фишер прижалась щекой к ее щеке. Это странное создание так легко делало самые необычные вещи, что и этот ее поступок не удивил и не смутил пожилую женщину. Лотти обрадовалась, а в следующую минуту ее осенило: «Мы с ней будем отличной парой. Я думаю, нет, я уверена, что мы с миссис Фишер станем настоящими друзьями!»

— А где остальные? — спросила миссис Фишер и тут же добавила: — Спасибо дорогая, — потому что в этот момент Лотти подсунула ей под ноги удобную скамеечку.

«Я просто вижу, как много-много лет я вот так же подаю ей скамеечку», — думала миссис Уилкинс. Ее глаза сияли.

— Семья Розы отправилась в сад, — произнесла она, выпрямившись. — Я думаю, пошушукаться о любви.

— Семья Розы?

— Хорошо, если вам так больше нравится, семья Фредерика. Они теперь неразлучны и стали совершенно счастливы.

— Ты хотела сказать, Арбитноты, моя дорогая? — спросил мистер Уилкинс.

— Очень хорошо, Меллерш, Арбитноты. А Каролина…

Оба ее собеседника онемели от удивления. Мистер Уилкинс был шокирован настолько, что впервые после своего приезда потерял над собой контроль и по-настоящему рассердился на жену.

— В самом деле, ты… — начал он возмущенно.

— Ладно, Меллерш, Бриггсы.

— Бриггсы! — воскликнул он. Такое соединение плебейского имени молодого человека с именем леди, принадлежавшей к одному из лучших семейств Англии, показалось ему величайшим оскорблением всему роду Дройтвичей: покойных, живых и даже тех, которые еще не родились. — Что ты говоришь?

— Мне очень жаль, Меллерш, — прошептала его жена, изображая смущение, — если тебе это не нравится.

— Нравится? Ты, похоже, совсем потеряла рассудок. Они ведь даже не виделись до сегодняшнего дня!

— Это верно. Но теперь они могут идти по жизни вместе.

— Вместе! — мистер Уилкинс мог только повторить эти возмутительные слова.

— Прости, Меллерш, — повторила Лотти. — Мне жаль, что ты недоволен, но…

Ее серые глаза сияли, а на лице была убежденность, которая поразила Розу, когда они познакомились.

— Нет никакого смысла спорить. На твоем месте я не стала бы, потому что…