Зачарованные тайной

В течение нескольких дней Вильмен не появлялся за столом. Может быть, он уехал? Я не решалась о нем справляться, ибо, как я уже говорила, члены клуба неукоснительно придерживались правила воздерживаться от проявления любопытства в отношении сотрапезников. И все же, разговаривая как-то раз с моей соседкой, престарелой мисс Холмвуд, я не удержалась:

— А что, мой соотечественник господин Вильмен, художник, нас покинул? Его нигде не видно.

— Он в затворе, — ответила мисс Холмвуд.

«В затворе». Это выражение воскрешало в памяти время, проведенное мной в монастыре в качестве воспитанницы. Монахини тоже уходили «в затвор», но что означали эти слова в «Высшей Мудрости»?

— Он — probationer, — прибавила моя собеседница в качестве пояснения.

Ясности этот ответ не прибавил. Английское слово probationer обозначает кандидата или послушника, которого подвергают различного рода испытаниям, чтобы оценить его способности, возможности, наклонности и так далее, перед назначением на должность или приемом в какое-либо сообщество, религиозное братство. Смысл этого слова применительно к Вильмену ускользал от меня, тем не менее я решила искусно скрыть свое неведение, дабы разузнать побольше.

— Гм! Гм! Понимаю, — только и сказала я.

— Его скоро примут в тайное общество, — тихо поведала мне мисс Холмвуд, напустив на себя таинственный вид.

— А! — воскликнула я.

— Он достаточно сведущ, чтобы быть посвященным в учение первого уровня. Ему предстоит работать под руководством ближайшего ученика одного из наших Учителей, — продолжала старая дева.

Я попыталась перевести разговор на картины, показанные мне Бильменом.

— Наш друг утверждает, что под зримой оболочкой привычных предметов он различает на своих пейзажах контуры других форм, неуловимых для большинства людей.

— Да, именно так, — подтвердила мисс Холмвуд. — Как только наши духовные глаза начинают открываться, перед нами предстает данная сторона сущего.

Я дерзнула продолжить беседу.

— Мисс Холмвуд, рассматривая полотна Вильмена, я обнаружила неясные человеческие или звериные силуэты в изображениях деревьев и утесов. Вы полагаете, что он видит их на самом деле? Однако если он верит в ангелов, фей, духов деревьев, скал и родников, то почему он представляет их в антропоморфном виде? У духа дерева не обязательно облик зверя или человека, у него может быть другая, невообразимая для нас природа: почему бы ему, например, не походить на дерево?

— То, что вы говорите, верно, если вы имеете в виду мифологических богов, которых язычники некогда отождествляли с природой. В самом деле, почему дриады или наяды походили на женщин? По речь не об этом. У всякого живого существа, будь то человек, зверь, растение или даже минерал, есть астральный двойник, видимый лишь посвященным. Этого двойника, созданного по образу и подобию материального предмета, с которым он связан, и состоящего из тончайшей материи, вполне возможно воссоздать посредством направленных на него мыслей. Возникшая в результате субстанция реально существует, однако ее внешний облик либо вообще произволен, либо искажен силой мышления наблюдателя. Господина Вильмена научат в нашем обществе многим вещам, — с уверенностью прибавила пожилая дама.

После этого она ушла от меня с едва заметной снисходительной улыбкой.

Я так и не узнала, что означает для членов «Высшей Мудрости» процесс вхождения в картину.