Забытые в небе

— А это — лично от меня. Мне говорили, что вы любите пушки побольше.

Он протянул егерю огромный, непривычного облика револьвер.

— РШ-12, штурмовой револьверный комплекс. Машинка старая, но надёжная. Специсполнение для Леса, полимерные части заменены на упрочнённую древесину. В комплекте откидная рамка-приклад, глушитель и съёмная подствольная рукоятка-грипса.

Сергей повертел оружие в руках.

— Лютая пушка… двенадцать и семь?

Кивок.

— Патроны — бронебойные и разрывные, носорога с ног свалит.

— Ствол как-то странно расположен, это зачем?

— Выстрел производится не из верхней каморы, как в большинстве револьверов, а из нижней. — охотно пояснил кремлёвец. — Это чтобы меньше руку подбрасывало. Учите, отдача чудовищная, так что стреляйте с двух рук.

— Поучи дедушку кашлять… — буркнул егерь. Револьвер ему явно понравился. — Ладно, считайте, уговорили. Собираемся — и пошли.

IX

— Зачем звал?

Егор озадаченно посмотрел на Яську. Куда девались озорная улыбка, ехидные подколки, шуточки — вроде манеры вместо приветствия запускать в макушку визави крупный орех?

— У тебя что-то стряслось?

— Не твоя забота. — огрызнулась девчонка. — Что надо, говори. Только скорее, у меня полно дел.

Они встретились в сквере перед ГЗ. Егор сидел на очищенной от ползучей растительности скамейке. Белка устроилась на цоколе памятника Ломоносову и болтала ножкой, обутой в мокасины из кожи чернолесских кикимор.

— Деловая какая… — ответил молодой человек и торопливо, предупреждая Яськино возмущение, продолжил:

— Собственно, я хотел отправить депешу Серёге. Возникло одно срочное дело, никак не могу его найти.

— Я тоже.

— Что — ты тоже?

— Тоже не могу. У меня пачка посланий для него, причём три — от Кубика-Рубика. Они, оказывается, о чём-то договорились, но Бич несколько дней назад исчез.

— Исчез? — Егор озадаченно посмотрел на белку. — А я-то думал, от почтовых белок в лесу спрятаться невозможно.

— Обычным людям — да. — кивнула девчонка. — А которые Лес чувствуют — те могут от нас закрыться. Друиды, к примеру, или аватарки. Некоторые из Пау-Вау тоже.

— И егеря?

Кивок — после крошечной паузы.

— Хочешь сказать, он нарочно от тебя закрылся?

Яська считалась доверенной почтовой белкой сообщества егерей. А уж доставлять послания Бичу и вовсе считала своей исключительной привилегией.

— Вот и я о чём! — голос её прозвучал неожиданно зло. — От меня закрылся! Понимаешь? От меня!

— А раньше такого не случалось?

— Было пару раз. — неохотно признала девчонка. — Давно ещё, когда мы только-только познакомились. Он тогда получил какой-то важнющий заказ, и нарочно не хотел выходить ни с кем на связь — боялся сорвать дело.

— Слушай… — Егор помялся. — Я понимаю, это ваши, беличьи секреты, но… вы в любом месте Леса можете разыскать адресата? Всегда?

Яська помедлила.

— На Ковре не можем. Ещё под землёй.

— Так может, он там сейчас?

Она пожала плечами.

— Может. А что у тебя за дело такое суперсрочное, не секрет?

— Да какой там секрет? Завелась, понимаешь, в ГЗ компашка молодых психов…

Выслушав рассказ о пропавшей дочке замкадного профессора, Яська задумалась.

— Вроде, наши девчонки о чём-то таком упоминали. Я-то мимо ушей пропустила — зачем? Но, если хочешь, могу уточнить.

— Конечно, хочу! — оживился Егор. Почтовые белки — свидетели серьёзные; мало что в Лесу ускользает от их внимания. Правда, делиться своими наблюдениями они обычно не спешат.

— Десять желудей! — хитро сощурилась Яська. — Нет, даже шестнадцать. И половину вперёд.

Разговор о привычных материях явно возвращал ей самообладание.

— А не жирно будет?

— В самый раз. Мне из-за тебя от других заказов придётся отказываться.

Егор крякнул и полез за пазуху.

Яська рассмеялась — звонко, серебристо, как в былые, безмятежные времена:

— Да пошутила я, пошутила! Так и быть, бесплатно разузнаю. А вообще-то, Студент, стыдно тебе жадничать. Ты что, Вислогуз?

Она вскочила — белый кончик пышного, рыжего хвоста мазнул собеседника по лицу — и растаяла в кроне акации.

* * *

— Знаю я этого вашего Рара. — сказал Шапиро. — Года четыре назад я выбрался за МКАД, на одну научную конференцию — там и познакомились. Отличный специалист и как человек, вполне приличный. Хорошо, что ты взялся ему помочь. Да и девчонку жаль, пропадёт…

— Если уже не пропала. — согласился Егор. — Больше двух недель прошло, а о ней ни слуху, ни духу. Она ж не совсем новичок, вызвала бы почтовую белку, дала бы о себе знать. Даже если ногу сломала — беличьи колокольцы повсюду, найти их не проблема.

— Значит, всё-таки погибла?

— Всё за то, Яков Израилевич. Неприятно так говорить, но других вариантов я попросту не вижу. Район Краснопресненской набережной — не самые глухие места: с одной стороны река, с другой — пути МЦК. Подождать часа три-четыре, максимум, полсуток — и мимо обязательно проедет дрезина.

— Или лодка проплывёт.

— Или лодка. Или до Кутузовского дошла бы, если на другой стороне реки шлёпнулась. Там, конечно, бурелом, зато недалеко, всего метров триста. А уж на Кутузовском широкая тропа и челноки туда-сюда шастают.