Забытые письма

Бартли давно жили в Вест-Шарлэнде, не то что работники хлопкопрядильной фабрики – те почти все чужаки. Как и в любой деревне, здесь своя иерархия: члены приходского совета, церковные старосты, директор школы, владельцы лавок и магазинчиков, торговцы и фермеры. Рано или поздно все к ним приходят – кому подковать лошадь, кому починить упряжь, цепи, решетки или кухонную утварь, горшки, сковородки. Бартли работают в кузнице уже три поколения, и про Эйсу все знают, что, если что-то можно отремонтировать или переделать, он отремонтирует и переделает. Привычка к пивным посиделкам заставляла многих соседей подтягивать пояса потуже, а он вот берёг медяки, в пабах не разбрасывался. Ему нравилось помогать читальне при церкви и посещать класс для мужчин по изучению Библии.

Сельма в их семействе самая смышленая. Классный учитель, мистер Пирс, предлагает ей стать помощником учителя, когда ей исполнится четырнадцать. Эсси так гордилась, что ее дочка, быть может, получит возможности, которых у нее, Эсси, никогда не было. Не придется ей гнуть спину на фабрике или пойти в служанки. Получит хорошее образование и найдет настоящую работу!

* * *

Сельма первой очутилась у боковой двери в Ватерлоо-хаус, ее братья плелись позади, словно и торопиться некуда. Стоял сентябрь, но дни все еще были очень теплыми, и в своих лучших воскресных костюмах братья стали пунцовыми от жары. Они лениво перебрасывали друг другу упавшие каштаны, царапая начищенные башмаки.

– Скорей, а то опоздаем! – крикнула им она.

– Ну и что? Пускай подождут. Церковный колокол еще не звонил.

– Но я хочу посмотреть дом, как там все внутри… Пожалуйста, скорей! – взмолилась Сельма. Ну почему, почему братья вечно все портят? Ей просто не терпится увидеть, где живет Гай.

На прошлой неделе он заезжал в кузницу подковать лошадь, восхищенно поглазел на зверье на пастбище позади дома. Ньют провел его кругом, все показал, а она повисла на калитке, надеясь, что ей представится возможность продемонстрировать, как здорово она умеет ездить верхом. Он помахал ей рукой, а потом мама позвала ее в дом, и когда она выбежала обратно, его уже и след простыл. Вопреки здравому смыслу она надеялась, что он ждет их по ту сторону высокой каменной стены, скрытой буковой изгородью, отделявшей мир Кантреллов от деревни. Для нее это шанс заглянуть, словно в замочную скважину, в совсем другой мир, и она пообещала маме все-все-все примечать, а потом рассказать, чтобы и мама тоже порадовалась.

Боковая дверь была не заперта. Залаяла собака, в конюшне слышалось лошадиное ржание. Они пересекли мощеный двор и подошли к задней двери. Им открыла строгая женщина в черном платье. Миссис Аркхолм, узнала Сельма, она следит за домом, когда Кантреллы покидают Йоркшир.

– Вытрите ноги, вот коврик, – распорядилась она, оглядывая их с ног до головы. – Идите за мной и ничего не трогайте. – И ее длинная черная юбка зашуршала впереди, покачиваясь пышными складками вокруг внушающего почтенье тыла.

Сельма сглотнула, охваченная благоговейным страхом, и подождала, пока глаза приспособятся к сумраку коридора. Неужели Гай и Энгус ждут их вот уже здесь, сейчас, по ту сторону двери? Как это было бы чудно… Ей так хотелось, чтобы Гай увидел ее такой нарядной.

Они все шли и шли, пока наконец не приблизились к зеленой двери, которая привела к широкому холлу и лестнице, полукругом поднимавшейся к солнцу – оно лучами струилось сквозь цветное стекло, точно в калейдоскопе.

– Мальчики, теперь снимите кепи, – сказала экономка. – И ждите здесь, когда вас позовут. Я скажу ее светлости, что вы пришли.

Даже Ньют и Фрэнк притихли, придавленные эхом, какое производили их башмаки на мраморном полу, искусностью резной мебели, подставкой для тростей в виде настоящей слоновьей ноги, напольными вазами размером с огромные медные котлы и мордой тигра, уткнувшейся им в ноги. Пахло лепестками роз и полировочным воском. Немного похоже на приходскую церковь, подумалось Сельме. Казалось, прошли часы, прежде чем двойные двери наконец распахнулись, и служанка в туго накрахмаленном белом переднике легонько подтолкнула их в огромную залу.

Леди Хестер сидела перед ними, держа спину прямо, как на церковной скамье. На ней было лавандовое платье с оборками на груди, нитка молочного жемчуга на шее, лицо бледно, светлые волосы высоко зачесаны над головой наподобие шлема. Она не поднялась им навстречу, а лишь жестом приветствовала их появление – Сельма видела в детской книжке с картинками, так королева принимает придворных.

– Так вот вы какие… Семейство Бартли. – Она пристально оглядела каждого. – Крепкие рабочие лошадки, насколько можно судить по вашему виду… Как вас зовут?