Забытые опылители

Многие аборигенные австралийские пчёлы довольно мелкие по сравнению с крупными медоносными пчёлами, и они зачастую активны в разное время дня. Все эти поведенческие и морфологические различия развились в связи с необходимостью предоставления австралийским цветковым растениям различных по уровню и качеству услуг опылителя этими аборигенными и экзотическими животными. Изучение Дэвидом Патоном каллистемонов (Callistemon) показывает, что медоносные пчёлы иногда забирают более 90 процентов ресурсов, произведённых цветками этих растений. «Очевидно, — говорит он, — что взаимодействия между медоносными пчёлами и, как минимум, частью австралийской биоты вовсе не тривиальны… Количество нектара, взятого на этих «птичьих цветках» снижается прямо пропорционально увеличению посещаемости цветов медоносными пчёлами. Существует, однако, ограничение количества нектара, который могут украсть и присвоить медоносные пчёлы». Значительная часть нектара секретируется ночью, и это означает, что «ранние пташки» могут получить нектар до того, как проснутся медоносные пчёлы. Однако в середине утра, когда в крохотных мозгах пчёл-разведчиков крутится «запрос на нектар», цветы зачастую уже заполоняют эффективно организованные орды ищущих корм медоносных пчёл. После них остатков пищи в цветках оказывается очень мало. Поэтому пыльцы и нектара может просто не хватать одновременно и для медоносных пчёл, и для мелких аборигенных пчёл.

В настоящее время австралийские «козявки» вынуждены делить многие из своих цветочных кладовых с завезёнными европейцами. Аборигенные пчёлы значительно мельче пчёл рода Apis и обладают меньшими индивидуальными потребностями в энергии. Вдобавок небольшие коллетиды ищут корм во время полуденной жары, когда медоносные пчёлы гораздо менее активны. Медоносные пчёлы обычно летают за кормом при более низких температурах, что позволяет им выпивать большое количество нектара, которое накапливается в ранние утренние часы. Этот способ сбора корма явно даёт медоносным пчёлам заметное преимущество в самых острых конкурентных взаимодействиях, особенно если максимальное выделение нектара приходится на утро.

Но действительно ли потребление пыльцы или нектара медоносными пчёлами оказывается вредным для жизни аборигенных пчёл Австралии? Патон исследовал трофические отношения между 100 видами австралийских птиц (главным образом нектароядных медососов семейства Meliphagidae) и медоносных пчёл. В юго-восточной Австралии каллистемон морщинистый (Callistemon rugulosus) посещается преимущественно новоголландским филидонирисом (Phylidonyris novaehollandiae), размножение которого коррелирует с периодом цветения этого растения. Патон обнаружил, что эти медососы проигрывали медоносным пчёлам до 50 процентов доступного нектара. Когда медоносных пчёл было мало, птицы посещали каждый отдельно взятый цветок 9,6 раз в день; когда количество пчёл увеличилось, посещаемость цветов птицами упала до всего лишь 3 раз на цветок в день. Когда Патон увеличил количество присутствующих на участке пчёл, поставив рядом с зарослями каллистемона десять ульев, доминирующие взрослые самцы птиц расширили свои кормовые территории, вытесняя других птиц, что указывало на то, что значительную долю сладостей получали новые пчёлы-нарушители.

Патон также излагает некоторые интересные догадки, касающиеся перспектив растения. Каллистемонам для поддержания их плодоношения на нормальном уровне требуется перекрёстное опыление. Но медоносные пчёлы, обрабатывающие цветы, касались восприимчивых к пыльце рылец в течение лишь 4 процентов времени их изучения. Более крупные медососы, в противоположность им, дотрагивались до нужного места и оставляли там пыльцевые зёрна в течение более чем половины времени наблюдений. Кроме того, медоносные пчёлы редко перемещались между соседними растениями. Короче говоря, они просто не способствовали перекрёстному опылению так, как это делали птицы.

В последние годы в западной части Соединённых Штатов бушевала война между скотопромышленниками и защитниками дикой природы. Скотопромышленники утверждали, что их скот делает продуктивным использование природных пастбищ, которые слишком сухие, слишком каменистые или слишком крутые для земледелия или иного использования, и это позволяет их семьям успешно жить в отдалённых областях. Со своей стороны защитники природы утверждали, что крупный рогатый скот не является аборигенным обитателем обеих Америк, что он незаконно конкурирует с живой природой, и что он снижает разнообразие жизни, которую некогда могли прокормить дикие земли.