Забытые опылители

Два десятилетия назад эколог Уильям Шаффер из Аризонского университета начал оценивать конкуренцию за нектар между завезёнными медоносными пчёлами и несколькими аборигенными видами, включая пчёл и муравьёв. Он сосредоточил внимание на экологии опыления аборигенной агавы Шотта (Agave schottii) — вида агав с похожими на ножи листьями. У агавы Шотта короткий цветонос, несущий десятки ароматных жёлтых трубчатых цветков. Они опыляются самыми разнообразными аборигенными пчёлами, в том числе пчёлами-плотниками, шмелями и более мелкими видами. Хотя Шаффера изначально интересовало то, какое воздействие оказывает воспроизводство агавы методом «большого взрыва» на аборигенных опылителей, он уделял всё больше и больше внимания медоносным пчёлам на своих участках на склонах гор Санта-Каталина.

В 1979 году Стив присоединился к этим исследованиям Шаффера, уже в процессе работы включив в исследование генетически отличимых кордовских медоносных пчёл («блондинов») и пыльцевые ловушки. Объёмы нектара, измерявшиеся как непрерывный сбор с открытых цветков и полный урожай с цветков, помещённых в мешочки, оценивались для рядов растений, которые были защищены липкой бумагой, чтобы исключить ищущих корм муравьёв, или же оставались нетронутыми. После наблюдений за характером использования нектара аборигенными пчёлами и муравьями на протяжении нескольких недель Стив также завёз колонии медоносных пчёл. Билл и Стив продолжали перепись опылителей на цветах, а также измерения количества нектара, в течение всего времени пребывания ульев и даже после их удаления.

На участке уже находились немногочисленные одичавшие медоносные пчёлы, но исследователи завезли колонии генетически отличных кордовских медоносных пчёл, чтобы определить воздействие больших количеств медоносных пчёл на аборигенных пчёл. И что же они установили? То, что медоносные пчёлы преобладали на участках зарослей агавы Шотта, где было больше нектара на одно растение. И что медоносные пчёлы предпочитали искать корм в те периоды времени — рано утром и в самом конце дня — когда ресурсы, предоставляемые цветами, были самыми обильными. Короче говоря, завезённые медоносные пчёлы обычно доминировали в фауне опылителей на самых продуктивных участках, но аборигены проявляли большую находчивость в других местах. Обнаруженное явление, несомненно, связано с чрезвычайно высокими потребностями медоносных пчёл в энергии цветочных сахаров. Медоносные пчёлы стали мастерами по обнаружению и дальнейшей передаче сведений о расстоянии и направлении до самых выгодных участков зарослей цветов. Как только эти участки обнаружены, они быстро и эффективно подавляют других пчёл — но не путём откровенной агрессии, а явным численным перевесом. Аборигены удерживают позиции лишь на менее продуктивных участках.

С этого места история становится сложнее. Когда грузовик привёз на исследуемый участок две колонии кордовских медоносных пчёл, они не оказали никакого влияния на количество одичавших медоносных пчёл на цветоносах. Это указывало на то, что местная популяция одичавших медоносных пчёл была достаточно большой, чтобы сопротивляться натиску пришельцев. Вначале новым пчёлам на районе позволялось свободно кормиться, чтобы увидеть, придут ли они к состоянию некоторого равновесия со своими конкурентами в течение нескольких дней. Затем две колонии кордовских медоносных пчёл убрали.

Всё случилось, когда команда Шаффера заметила, что количество одичавших медоносных пчёл, наблюдаемых на цветках, стало увеличиваться до тех пор, пока не приблизилось к предшествовавшему суммарному количеству светлых кордовских и более тёмных одичавших медоносных пчёл. Команда также документально зафиксировала то, что уровень посещаемости цветков шмелями и мелкими галиктидами, а также другими пчёлами вначале вырос, но затем снизился. Хотя эти эксперименты, проведённые командой Шаффера, были точными в деталях и комплексными, в их многолетних исследованиях выявляется несколько критически важных моментов. Прежде всего, даже на фоне присутствия среди скал колоний тёмных одичавших европейских медоносных пчёл, завоз и последующее удаление генетически узнаваемой кордовской породы оказало сильное воздействие не только на аборигенных пчёл и муравьёв, но также и на фуражиров из колоний одичавших медоносных пчёл, живших поблизости. По крайней мере, в Аризоне Шаффер и другие не обнаружили никаких участков для исследований, свободных от медоносных пчёл, чтобы полностью исключить влияние со стороны ищущих корм пчёл рода Apis.