Забыть Палермо

— Если бы в Нью-Йорке произошла какая-нибудь стихийная катастрофа, через десять веков тебя, вероятно, нашли бы погребенной под руинами твоего небоскреба. Ты выглядела бы такой, как сегодня: очень соблазнительной, безупречной, благоухающей, а кругом лежали бы все твои парфюмерные образцы — коробочки с румянами, лаки, пудра, полная коллекция оттенков губной помады, тени для век, лосьоны. Археологи, конечно, могли и ошибиться, но сделали бы это с весьма серьезным ученым видом. Они бы раструбили на весь мир, что нашли невероятно пышное погребение, в котором захоронена стройная, белокурая неизвестная женщина, украшенная жемчужным колье. Твой кабинет был бы принят за тронный зал, а шкаф для образцов парфюмерии — за хранилище сокровищ. Твоих секретарш сочли бы баядерками. Теперь ты видишь, что я вовсе не собиралась обижать тебя, когда упомянула о мавзолее.

Бэбс смеялась. Ей всегда хотелось быть доброжелательной, впрочем, это было свойственно ее характеру и выглядело искренне. А может быть, ей хотелось проявить легкомыслие, на минуту отвлечься. Такова была Бэбс, натура переменчивая — то чуть-чуть наивная, то чересчур недоверчивая. Кем я была для нее? Случайной знакомой? Живым воплощением беспорядка? Или же просто квартиранткой ее тетушки Рози? Впрочем, это не имеет значения. Я стала причиной ее несчастья. Но об этом она еще не могла знать.

* * *

Я уже давно ступила на этот путь, лишила свою жизнь цели, ушла в изгнание. Все это было намеренно… Я приехала в Нью-Йорк, чтоб ни о чем не думать, а это нелегкое намерение, оно требует выдержки. В журнале мне поручили рубрику «Туризм». Я работала в еженедельнике «Ярмарка», предназначенном для широкой женской аудитории, которая читала его в надежде обрести изящество, шик, знание жизни, а самое главное — красоту, рецепты к достижению которой указывала Бэбс, проявляя при этом невероятную уверенность.

«Чтобы улыбка была привлекательной, — указывала она, — вам нужно показать зубы, все разом… Потом слегка ослабить челюсти и высунуть кончик языка… Вы будете очаровательны, и ваша жизнь станет совсем другой».

Бэбс на расстоянии дирижировала улыбками, взбивала и приглаживала читательницам волосы, в то время как мне следовало рассказывать о Европе, соборах, крепостях, раскопках, погибших городах. Я тоже умела вызывать у читательниц чувство неудовлетворенности собой. Я продавала им свой товар — желание странствовать, жажду узнавать новое, обладать воспоминаниями, пробуждала интерес к прошлому. Гроты с сиренами, любимые Улиссом пляжи, балконы, под которыми пелись серенады, монастыри для влюбленных монахинь, дворцы, известные тем, что там происходили похищения, — разве можно жить, не узнав об этом? Я знакомила своих читательниц с фольклором, вызывала в них тоску по тарантеллам, стремление увидеть живописное шествие страстной недели. Куда я их только не водила! Тому, кто пригубит марсалы на террасе итальянского кафе, я прочила творческое вдохновение. А любовь? Я обещала и памятные встречи. Счастье за границей — вот что мне следовало им уготовить. Эти женщины были рады принять все, что я им давала, отправляя их путешествовать по странам, где не было для них ни тревог, ни тяжелых воспоминаний. Им там не надо будет избегать каких-то городов или пейзажей, вызывающих тоску, как у меня. Все это для них не существовало. Они могли спокойно отправляться, куда хотят, благодаря моим стараниям. Статьи, которые я для них писала, были пышны, как праздничный обед. Ничего не было забыто: какую одежду взять с собой, что следует фотографировать, какие сувениры приобретать, высота той или другой колокольни, глубина пещер — все было указано. Я даже советовала спортсменкам, пловчихам, аквалангисткам внимательно изучать морские карты. В заключение надо было дать кулинарные рекомендации. Иногда я ограничивалась рекламой местных вин. Но чаще пыталась пробудить новые желания, включая в меню своих читательниц совершенно неизвестные блюда, про которые они и не слыхивали. Мне писали, звонили по телефону.

— Алло… Это вы подписываетесь Жанна Мери?.. Я живу в Кентукки… Что это такое «капоната»? Неужели после Сегеста стоит делать крюк в сорок километров, чтоб доехать до ресторана, который славится этим блюдом?