Забыть и вспомнить

– Слушай меня внимательно, повторять дважды не буду. В моем мире жестокие законы. Такому самцу, как Эмилиан, нужна сильная и здоровая самка. А ты слабая жалкая человечка, которая родила ему полукровку. Он мой по праву! По праву сильного!

– Тогда почему же он до сих пор не с тобой? – издевательски усмехнулась я. Мне едва хватило сил, чтобы пошевелить губами.

В ответ блондинка цепко схватила меня за подбородок и медленно приблизила лицо вплотную. Я могла разглядеть ее безупречное лицо, которое стало как будто бы выточенным из камня. Глаза сверкнули желтым, зубы сердито щелкнули.

– Я создам для тебя персональный ад.

– А силенок-то хватит?

– Хватит, – уверенно сказала Натали, для убедительности еще и утвердительно кивнув. – Сначала я вспорю горло твоему отродью, а потом тебе.

Нет! Только не это! Не Аришка!

Мне хотелось зарыдать от бессилия и безнадежности ситуации, от злости и обиды. Я часто заморгала, из последних сил сдерживая слезы. Натали не увидит моего отчаяния. Не дождется моих слез. Что бы эта сука ни задумала, я не позволю обидеть дочь и навредить ей. Я нужна своему ребенку, нужна своему мужу.

Натали так же резко отпустила мой подбородок, как и схватила, и развернулась к Итану:

– Анализы готовы?

– Не все, – сообщил тот и протянул бумаги.

Она прошлась по ним быстрым взглядом и остановилась на последнем листе. Ее брови пораженно поднялись:

– Еще один отпрыск?!

Вытаращив глаза, блондинка посмотрела на мой живот. Она не двигалась и не отрывала немигающего взгляда. Уставилась так, будто хотела испепелить то, что находилось внутри меня. А я в немом изумлении взирала на нее и сама не могла поверить в это. Не может этого быть! Не может!.. Но я вспомнила все, что мы вытворяли с мужем, когда оставались наедине. Черт побери, Эмилиан! Как не вовремя-то!

«Моя маленькая кроха», – мысленно обратилась я к собственному ребенку или эмбриону. Впрочем, мне было все равно, как он называется на начальном этапе своей внутриутробной жизни. Он был – это факт! Хоть и размером с горошину, и он чувствовал боль. А все из-за этого препарата! И если Итан не перестанет его колоть мне, он просто убьет его.

– Увеличь дозу, – потребовала Натали, придя немного в себя спустя какое-то время.

Я пришла в ужас.

Она сжала листок в руках. Почему-то мне казалось, что она очень сильно хочет затолкать этот лист бумаги мне в глотку.

– Но это серьезно навредит ей и… – с сомнением начал Итан, но женщина тут же его перебила истошным, диким криком:

– Быстрее! Иначе и тебе не поздоровиться!

Он вздрогнул. Я бы тоже так сделала, если бы могла, но меня всю парализовало. И внутренне тоже.

От вида плотно сжатых острых и длинных клыков и увеличившихся в размерах когтей, которые некрасиво загнулись, моя иррациональная смелость дала трещину. Я захлебнулась паническим вдохом. Что она за тварь такая?! Или это только игра моего воображения?

– Ты и твои выродки – вы все сдохнете! – орала Натали.

Я ничего не могла поделать. Никак не могла защитить себя и детей. Я лишь глазела на сумасшедшую, не отрываясь, как на экран телевизора, и ждала своей участи, пока вокруг меня суетился беспокойный Итан.

Мне увеличили дозу вдвое, что, похоже, стало катализатором. Я будто в самое пекло попала. Яд добрался до сердца.

От ужасного мучительного жара, что окутал все мое тело, немыслимо разболелась голова и стало тяжело дышать. Жар прошиб легкие насквозь, заставив меня страдать, извиваться гремучей змеей в агонии. Словно раскаленные угли жгли изнутри, и тело выворачивало наизнанку. Я чувствовала, как вся моя жизнь уходить в небытие. Сгорает в адском пламени и навсегда покидает мой разум. В моих мыслях оставалась только невероятно сильная боль.

Я билась в агонии, как выброшенная на берег рыба, запертая, словно зверь в клетке, и горящая, словно умирающий феникс. Медленно и обреченно, напоминая собой солнце, уходящее к закату, сгорала в этой лаве моя жизнь. Мучительно и отчаянно, словно заблудившийся в пустыне путник, умирала я.

Между тем боль ненадолго ушла, давая моему организму короткую передышку, но мешающий дышать жар все же остался. Мне было страшно, одиноко и безумно хотелось пить. Но больше всего мне хотелось увидеть Эмилиана и почувствовать его руки на своем теле, сильные и нежные – волшебные руки. Почему волшебные? Потому что я знала, что прикосновения его рук принесут мне долгожданное облегчение.

Эмилиан…

Сон, такой долгожданный сон, пришел сразу. Все-таки Морфей решил сжалиться надо мной и выделить пару часов сна. Мне снился мой любимый мужчина. Самый красивый, самый желанный мужчина на свете. Он твердо стоял на широко расставленных ногах и протягивал руку мне навстречу, ладонью вверх.

– Эмилиан, – выдохнула я, ощущая радость и надежду на спасение. – Ты пришел… Я знала, что ты найдешь меня. Мне так трудно.

– Я не мог иначе, любовь моя, – грустно и тепло улыбнулся он. Вокруг его глаз появились морщинки, как лучи вокруг солнца. Я тоже улыбнулась в ответ. – Нам надо идти.

– Идти? Но куда?

Оглянулась. Не было ничего, кроме серого тумана, который душил и окутывал лицо, мешая дышать, стискивая горло.