Забудь обо мне

А я тем временем достаю телефон и быстро, чтобы не заморачиваться с формулировками — а я это ой как люблю! — пишу сообщение Бармаглоту: «Мило пообщалась с вашей женой, Марк Игоревич. Очень она у вас умная и преданная, а вы не цените. Потому что гад и мудак. Поэтому сообщаю вам, что блокирую ваш номер в телефоне и во всех мессенджерах (на всякий случай). Вернитесь в семью, Марк Игоревич, вас там любят».

Отправляю сообщение и, не дожидаясь уведомления о доставке, выполняю обещание — прохожусь напалмом по всем приложениям, в которых он успел отметиться, ставлю блокировку и с чувством удовлетворения от того, что поступила абсолютно правильно, откладываю телефон.

Пусть я буду категоричной идеалисткой, но брак, в котором мужчина «уходит» на поиски азарта, обречен. Но как бы там ни было, я в его развале участвовать не буду.

Глава восьмая: Бармаглот

Сообщение Алисы застает меня на работе как раз после тяжелого и выматывающего трехчасового собрания на повышенных тонах, потому что моих архаровцев есть, за что погладить против шерсти.

Я очень требователен.

Я херов тиран и деспот, и у меня в договоре о найме есть куча не толерантных пунктов, потому что все мои сотрудники должны, как и я, выкладываться на двести процентов и рвать задницы в офисе и в командировках, а не уходить в декрет, валяться с сопливыми носами или появляться на работе пять дней в месяц, все остальное время сидя дома с ребенком.

Поэтому выписываю всем по первое, второе и третье число.

Через пару недель те, кто хочет работать и показывает результат, получат «пряник» в виде хорошей премии, а с некоторыми я уже сейчас готов распрощаться. И как только остаюсь один в зале совещания, вызываю к себе директора по персоналу и четко озвучиваю фамилии людей, которых нужно убрать и заменить в ближайшее время.

Пока она записывает и делает пометки с моих слов, достаю телефон и мысленно усмехаюсь, когда вижу сообщение от абонента «Зая». Она — единственная женщина в моей телефонной книге, подписанная ласково. Все остальные просто по фамилии, без имен. Мила подписана по классике — жена.

— Марк Игоревич, я хотела уточнить, что делать с Лазаревой? В прошлом месяце прошла обучение за счет компании, подписан договор, по которому должна отработать не менее шести месяцев или, в случае увольнения…

— Я помню договор, Татьяна Сергеевна. Ищите замену. После утверждения и одобрения Лазареву уволить без привязки к срокам отработки. Пусть компенсирует из своего кармана.

Открываю сообщение от Зайца.

Наверняка сейчас попросит прислать за ней водителя. Любит она ходить по дешевым стокам и покупать всякие копеечные тряпки. Вроде похвально, что такая самостоятельная и принципиальная, но как вспомню ее зимой в тех идиотских сапогах и дешевой куртке, пританцовывающую на морозе — хочется громко ругаться матом.

Бросаю взгляд на отметку времени в верхнем углу экрана телефона.

В принципе, на сегодня уже все, так что поеду-ка я за Зайцем сам. Припомню засранке, каким пиздец злым я бываю, когда женщина пренебрегает моим вниманием и моими подарками. А тем более с такими фокусами.

Виделись в воскресенье только, а из головы вообще не выходит ни днем, ни ночью.

Раньше меня так сильно на бабах не клинило, даже на ней. Пора-пора укладывать Зайца горизонтально и выколачивать дурь.

Читаю сообщение.

— Марк Игоревич, и еще по поводу Ольховского хотела уточнить…

— Татьяна Сергеевна, — злым взглядом в ее сторону, — я все сказал. Работайте. Свободны.

Она моментально сгребает со стола блокнот и выходит.

Перечитываю сообщение еще раз.

Набираю номер Зайца, но в ответ один длинный гудок вызова, который обрывается серией коротких. Как от сброса. И так несколько раз.

Сжимаю телефон в кулаке, еле-еле подавляя желание разбить его обо что-то со всей жестокостью. Только ведь все равно не поможет.

Могу только примерно догадываться, что ей высказала Мила. За руку она нас не ловила — потому что, блядь, ни хера не было! — так что наверняка выдала какую-то типа_жизненную хероту о том, как она мне важна и дорога, и какое я бесконечно в нее влюбленное, но немного ветреное создание мужицкого пола. Мила уже выдавала что-то подобное одной моей старой знакомой, с которой мы закончили трахаться задолго до того, как я женился на Миле. Но по работе пришлось иногда сталкиваться и, как любые взрослые люди, расставшиеся «по взаимному» и без скандала, общаться как старые друзья. Миле это не понравилось, и она решила «пролить свет и правду жизни» в слепые глаза моей, якобы, любовницы. Естественно, Ольга мне все потом пересказала почти слово в слово, еще и поржала, какой я, оказывается, стал однолюб.

Я остаюсь на работе до темноты.

Когда от пропущенных звонков Милы телефон почти закипает, все-таки отвечаю и даже не пытаюсь сдерживаться.