Забудь мое имя

Это было большой ошибкой – пойти на викторину в паб. Из-за эсэмэски, пришедшей Лауре от доктора Паттерсон, я ощутила себя еще более уязвимой, чем прежде. И я совсем не ожидала того, что паб окажется таким шумным и что нас встретят там так бурно. Тони чувствует мое беспокойство. Пока мы прокладываем себе путь к барной стойке, приветствуемые всеми и каждым, он постоянно бросает на меня взгляд, проверяя мое состояние.

Интересно – местные жители уже прослышали про меня? Паб старый, везде кирпич, полы деревянные, на стене над камином висит доска с написанным от руки меню из пицц и пирогов домашнего приготовления. Фирменное блюдо Тони – «Баранина с карри». Единственным знакомым мне человеком среди посетителей оказывается Люк, который, поймав мой взгляд, отворачивается к другому мужчине у стойки.

Тони заказывает две «Кровавых Мэри» – одну для меня, другую для себя, – уточняя ингредиенты с экспертной точностью: три капли острого соуса, щепотка сельдерейной соли, две капли лимонного сока.

– Лаура сделалась какой-то странной под конец вечера, – говорю я, пока он передает мне бокал. И моя рука предательски дрожит, когда я его беру.

– Она просто устала. И немного взбудоражена вашим появлением.

– Что ей написала доктор Паттерсон? – спрашиваю я, стараясь не расплескать свой бокал в дикой толчее. Мне нужно убраться из этого паба. В нем чересчур много народа. Перед глазами мерцает образ из другой многолюдной ночи – образ Флер, танцующей с тысячью красивых незнакомцев и маняще покачивающей руками над головой под пульсирующие звуки музыки. – Надеюсь, ничего такого обо мне, – добавляю я, чувствуя головокружение от воспоминаний, которые исчезают так же быстро, как появились.

Я напоминаю себе, что не смогла бы остаться в доме с Лаурой. Прочитав эсэмэску, она бросилась наверх. Тони последовал за ней, а когда он снова спустился, то вел себя так, будто ничего не случилось. Он держался со мной очень дружелюбно и заботливо и сам вызвался сводить меня на викторину в паб, пояснив, что Лаура решила лечь спать пораньше.

– Войны йогинов, – говорит Тони. – К нам в деревню переехала еще одна преподавательница. Лаура в своем репертуаре – она пытается помочь этой особе, а Сьюзи Паттерсон считает, что она рискует потерять часть собственных клиентов.

Тони просто так добр? Он меня поддерживает? Оберегает? Или я неправильно истолковала прочитанный фрагмент эсэмэски?

– Значит, Тони уговорил вас пойти на викторину, – подходит к нам со своим приятелем Люк. – Извините за то, что случилось сегодня в больнице.

Тони трогает меня за плечо:

– Я отойду на минутку, – говорит он, направляясь к компании в сторонке.

– Все в порядке, – отвечаю я Люку, ощущая вдруг жуткую сухость во рту.

– Вообще у меня хорошая память на лица, – констатирует Люк.

– От ошибок никто не застрахован, – говорит его спутник, приветствуя меня кружкой пива.

– Это мой ирландский друг Шон, – представляет его Люк. – Киносценарист, собиратель конспирологических теорий и самый начитанный человек в нашей деревне, благодаря чему у него чертовски хорошо получается разгадывать вопросы местных викторин.

Запрокинув назад голову, Шон выпивает залпом пиво и, скосив взгляд на дно опустевшей кружки, ставит ее на барную стойку:

– Всякое бывает. Иногда я не могу вспомнить даже свое собственное имя.

Прикрыв глаза, я отворачиваюсь.

– Это потому, что ты всегда торчишь здесь, – говорит Люк, морщась. Похоже, он знает про мою проблему, и ему неловко.

– Не всегда, но так часто, как позволяют мне бумажник и жена.

– Ты еще не женат, – замечает Люк.

– Между прочим, меня зовут Джемма, – перебиваю я приятелей, отчаянно стараясь придать своему голосу бодрой беззаботности.

– Джемма, – повторяет Люк. На мгновение его взгляд задерживается на мне, а потом он встряхивает головой: – Извините, это так странно, но вы действительно напоминаете мне кое-кого.

– Кого? – нервно спрашиваю я.

– Его зазнобу детства, – вмешивается в наш разговор Шон.

– Он не так выразился, – говорит Люк, снова извиняясь за своего друга.

– Ничего страшного, – говорю я.

– Фрейя, – продолжает Люк. – Ее звали Фрейя Лал.

– Значит, не Джемма.

Люк медленно мотает головой.

– Джемма – это имя, которое мне дали здесь, – поясняю я. – Тони придумал. Я не знаю, как много он вам рассказал…

– Мне звонила Лаура. После нашей встречи в больнице. Если я могу вам чем-либо помочь…

– Надеюсь, что поутру я себя буду чувствовать лучше.

Я вижу, что Люк старательно переваривает мои слова, анализирует полученную информацию.

– Выходит, мне не на ровном месте показалось, будто я вас знаю, – произносит он, рассматривая мою татуировку на запястье. – Возможно, вы были как-то связаны с Фрейей?

Люк снова изучает мое лицо – на этот раз уже гораздо более серьезно. Пристально вглядываясь, он явно ищет признаки моего сходства с Фрейей:

– Никто ничего не слышал о ней с тех пор, как мы окончили школу. Она словно растворилась в воздухе.

– Как Амелия Эрхарт[6], – едва слышно бормочет Шон, жестом подзывая официантку.