Забери мою душу

— Спасибо.

— Не за что, крошка. Иди, устраивайся в зале, телевизор включай. А я пока закажу что-нибудь тебе поесть и чай заварю.

Настя стеснительно поцеловала меня в щёку и пошлёпала босыми ногами в комнату. Я набрала в чайник воду, поставила греться и набрала номер Поли.

— Поедешь, да? — тут же раздался её голос из динамика.

— Да, — пальцем стала обводить узор на кафеле.

— Хорошо. Мы через двадцать минут уже выходим. Заедем за тобой.

— Спасибо.

Полина прервала звонок, а я будто в полусне заваривала чай, умывалась и меняла одежду. Ноги дрожали при каждом шаге. Казалось, что я споткнусь и упаду.

Рома и Поля приехали слишком быстро. Я оставила Насте запасные ключи, деньги для курьера и сбежала вниз по лестнице. Рома стоял у машины, засунув руки в карманы куртки. Снова показался мне хмурым и недружелюбным.

— Привет, — второй раз за день поздоровалась с ним.

— Привет, — потянулся, чтобы открыть передо мной заднюю дверь, но замер. — Не знаю, зачем я лезу, честно говоря. Может, хочу всё ещё отомстить за то, что он в наши с Полей отношения лез.

Рома открыл передо мной дверь, и я тут же скользнула в салон.

— Готова? — Полина повернулась ко мне с переднего сиденья.

— Нет, — призналась честно. — Но я не передумаю.

— Что ж… Поехали…

Глава 3

Мишка

Приехали мы к неприметному зданию, больше походящему на заброшенный завод. Все окна были заколочены, а кругом стояла практически кромешная тьма, рассеиваемая лишь фарами проезжающих машин. Только множество автомобилей, припаркованных подле здания, извещали о том, что сегодня здесь собралось много гостей. Я сомнением смотрела на длинное, кажущееся бесконечным здание, и пыталась понять, почему бои проходят здесь.

— Потому что нелегальные, — ответил Рома на вопрос, который я озвучила вслух. — Но это не мешает сотрудникам органов делать ставки.

— И что, большие деньги? — я пыталась разглядеть лицо парня в темноте.

— Баснословные.

— Зачем он дерётся? Других способов заработать нет? — кусала губы, пялясь в темноту.

— Он пашет. Деньги, которые государство за отца выплачивает, мать тратит сразу. В первый же день. А потом берёт в долг… Что Тохе остаётся? Только выплачивать его. А вся эта дурь немалых денег стоит.

— Но он же не может всю жизнь так… — мой голос сорвался.

— Всю жизнь не будет. Но ещё четыре года придётся. До шестнадцатилетия Насти. Там уже суд.

Боже. Сколько дерьма приходится переживать парню. За три года всё стало ещё хуже.

— А сейчас почему он не может забрать Настю?

— Антон пытался. Обращался в органы опеки. Заявление отклонили.

Меня затошнило и бросило в жар, будто каждая клетка тела запылала. Я дёрнула ручку двери и вывалилась на улицу. Закашлялась и с трудом сдержала сухие рвотные позывы. Будто мои сердце и душа решили вылететь на промёрзлую землю.

— Ты как? — Поля вылезла следом и тут же оказалась возле меня, закинув руку мне на плечо.

— Ты бы знала, как гложет меня вина, — виском прижалась к щеке подруги. — Я должна была остаться…

— Незачем жалеть сейчас, — Рома как всегда появился неслышно. — Пойдём, скоро бой начнётся.

Рома подхватил Полю за руку, а та, в свою очередь, сжала мою ладошку, увлекая следом за ними в здание.

Расположились мы на шестом ряду, откуда открывался вид на ринг. В какой-то момент осознала, что дрожу. Ладони вспотели, а тонкий свитер прилип к спине точно вторая кожа. Мне казалось, что я нахожусь в вязком тумане, поскольку всё воспринималось отрывками, а голова стала ватной. Пустой. Голоса доносились словно сквозь вату. В глазах двоилось.

А потом в себя резко пришла, словно вылили ушат холодной воды. Антона я узнала сразу. Стоило ему оказаться за сеткой, отделяющей зрителя от бойцов.

Даже не осознала, как подскочила на ноги. Как ладонь вжала в грудную клетку, пытаясь успокоить сердце, норовящее вылететь на пол. К босым ногам парня.

Он изменился. Стал ещё выше. Худее. Шире в плечах. Не сразу поняла, что в нём изменилось. Что царапало так сознание острым когтем. Только в тот момент, когда Тоша рукой провёл по голове, озарило, что он подстригся. Блондинистые волосы теперь казались темнее и торчали коротким ёжиком. Сжала кулаки, вспоминая фантомные прикосновения к его волосам. Как зарывалась пальцами в длинные пряди, когда он клал голову мне на плечи. Или когда привставала на носочки, чтобы ответить на его поцелуи.

— Эй, сядь, чего вскочила. Ты обзор загораживаешь, — кто-то грубо дёрнул меня за локоть.

Не оборачиваясь и не отрывая взгляда от профиля Антона, упала на жёсткое сиденье. Краем глаза увидела, как Полина протянула руку, но уронила её на колени, так и не прикоснувшись ко мне. Первый раунд я не дышала. Влажными пальцами сжимала низ свитера, растягивая ткань. Мне хотелось орать от беспомощности всякий раз, когда кулак огромного мужчины соприкасался с телом Антона. Мне казалось, что я чувствую боль на собственном теле. В тех местах, куда приходились удары. И мечтала забрать хоть часть его боли.