Забей стрелку в аду

– Драпануть без меня надумали! У…у… пацуки толстобрюхие! Прете к нам из своей Москвы! – держась за видавшую виды двустволку, словно утопающий за соломинку, беззлобно простонал егерь, забившись в салон и что было силы по-медвежьи рявкнул на притихшего «короля» биде и унитазов: – Че вылупился как баран на новые ворота! Гони отсель и не оглядывайся.

Подскакивая на кочках бездорожья, джип понесся камнем, вылетевшим из пращи…

– Стоять! – Человек в черной униформе, висевшей клочьями, перекрыл дорогу. Он выскочил, словно из-под земли, и поднял руку.

Джип вильнул, разыскивая обходной путь, и остановился, угодив передними колесами в неглубокую рытвину.

– Руки за головы! Выходите по одному! – жестким голосом произнес Святой, держа кабину на прицеле.

Он был готов к любой неожиданности, а его палец поглаживал спусковой крючок автомата. Но, увидев трех брюхатых увальней, парализованных страхом, Святой сбавил обороты. Упитанные господа не принадлежали к стае боевиков.

Досконально выполнив приказ, они стояли, положив ладони на затылки, с отвисшими челюстями и выпученными от ужаса глазами. Четвертый, мужичонка, лелеявший прижатую к груди древнюю берданку, взял на себя роль парламентера:

– Че ты, паря! Мы охотники…

– «Ствол» на землю! – рявкнул Святой, не желая рисковать.

Егерь бросил ружье и задрал руки вверх, точь-в-точь как пленные немцы из послевоенных фильмов. Эта, казалось, незначительная деталь подкупила Святого. Он жестом приказал всем опустить руки и, не теряя драгоценного времени, учинил экспресс-допрос, обращаясь прежде всего к егерю, в котором опознал знатока здешних мест. Польщенный оказанным вниманием, Филипп Иванович, не видя резона запираться, выложил все увиденное без утайки:

– Там мертвяки вокруг лежат и люди в черном шныряют! Страхотища!

Проводник осекся, уставившись на облачение Святого. Тот поспешил рассеять возникшие сомнения:

– Спокойно, отец! Я не из этой стаи. Дорогу сократить можно?

– Ночью?! Здесь, паря, не город. Лесной край. Хотя, если рисковый, кое-какие дорожки по просекам можно раскатать, – входя во вкус, со знанием дела важно произнес егерь, игнорируя прежних хозяев.

– Покажешь, куда рулить? Ты, отец, только к поезду выведи, а там свободен на все четыре стороны. Надо тормознуть гадов, а то натворят делов выше крыши. То, что ты у поезда видел, – только цветочки…

Старый охотник истово осенил впалую грудь крестным знамением.

– Не приведи господь ягодки увидеть. Раз такой хреновый расклад, забирайся в тарантас. Ты… – он указал крючковатым пальцем на гроздь ручных гранат, подвешенных к ремню, – тоже гражданин дюже сурьезный. Грызться с тобой вроде как не полагается.

Под занавес коротких переговоров робко подал голос унитазный «король», которому принадлежал джип:

– Вы на нашей машине планируете ехать?

– Да. Возврата не гарантирую, – предупредил Святой.

Пухлый торговец, поправив очки, сползшие на самый кончик носа, оглянулся, ища поддержки у друзей. Те яростно замахали руками, намекая, что богатство – дело наживное, а перечить вооруженному жутковатому субъекту, материализовавшемуся из темноты, равнозначно самоубийству.

– Пожалуйста! Пользуйтесь. Разрешите нам кое-что из вещей взять. И, если позволите, один карабин на всех, – внутренне содрогаясь от собственной наглости, предельно вежливо попросил торговец сантехникой. Обосновывая просьбу, он поспешно добавил: – Вдруг медведь или волки. А мы тачку подтолкнем!

Устроившийся в кресле водителя Святой скользнул взглядом по незнакомым сытым лицам.

«Туристы, твою мать! Хотя в чем они виноваты?» – подумал он, произнеся вслух:

– Быстро. Берите самое необходимое и ждите возвращения… – Он обернулся к примостившемуся сбоку егерю. – Как по батюшке?

– Иванович… Филипп Иванович! – церемонно представился охотник, вдруг ощутивший прилив уверенности и значимости предстоящего.

– Иванович обязательно вернется! – Святой оборвал себя на полуслове, заметив необычный предмет в руках одного из троицы.

Он поманил непрерывно икающего типа пальцем, и тот с видимой неохотой передал дорогостоящую игрушку.

Это был арбалет. Но не средневековая штуковина, рассыпающаяся от древности, а сработанная из композиционных материалов и легированной стали машина, предназначенная для взрослых забав. Снабженный оптическим прицелом, зубчатым механизмом, позволяющим моментально натягивать тугую тетиву, арбалет был бесшумным оружием, обладавшим достаточной убойной силой. Цельнометаллическая стрела, выпущенная из арбалета, могла насквозь прошить крупное животное вроде лося или оленя. Набор из восьми стрел, вставленных в специальные кассеты-держатели, располагался вдоль ложа приклада и цевья. Дополнял конструкцию широкий, удобный ремень из натуральной кожи с тисненым знаком фирмы, производящей столь изысканное и необычное оружие.

– Меняемся? – спросил Святой сотрясаемого икотой горе-охотника.