Забавно быть студентом

Я кивнула некроманту, а также лекарю на полставки, и попыталась протиснуться сквозь гомонящую толпу.

— Погоди-ка! — очень ловко ухватил меня за локоть парень. — И почему у меня смутное предчувствие крупных неприятностей?

— Без понятия! — невинно улыбаюсь и пожимаю плечами, мысленно перечисляя все известные способы убийства.

По всей видимости, думала я слишком громко, потому как Корк, подозрительно глянув в мои честные — пречестные глаза и буркнув: «А пойдем-ка вместе», стал пробираться сквозь толпу. И так как в процессе он крепко держал меня за локоть, то шанс «потеряться» в толпе таял, как кусочек льда, брошенный в горячую воду.

С трудом протолкнувшись через плотную толпу жаждущих поглазеть на матч по бакетболу, мы с Корком обогнули длинную очередь в зал и свернули в сторону раздевалок.

— Линка? — удивился Кебил, увидев нас на пороге. — Ты где весь день пропадала? Натка уже собралась заявлять о твоем похищении!

Проигнорировав парня, уже переодетого в черно — белую форму команды, я уверенным шагом прохожу вглубь мужской раздевалки и останавливаюсь напротив сидящего на скамейке Доставалы.

— Руку дай! — приказываю я.

Серые глаза смотрят настороженно, с опаской.

— Зачем? — хрипло уточняет он.

Маленький крохотный комочек Светимости, что соединяет нас двоих, мягко бьется где-то под сердцем, но я не намерена больше обманываться.

— Что?! — слышу я возмущенный крик ведьмочки, доносящийся откуда-то из коридора. — У нас матч через десять минут, а она полуголыми парнями решила полюбоваться! Лин-ка!!

Отбросив все сомнения, я наклоняюсь, цепко хватаю Доставалу за руку и принимаюсь торопливо раскручивать эластичный бинт, закрепленный на запястье, пока злая ведьмочка не ворвалась в раздевалку и пинками не погнала меня переодеваться.

На последнем витке белого бинта, я на секунду замираю в нерешительности и смотрю в серые напряженные глаза. Отдаленно это похоже на то, когда тянешь пластырь с еще не зажившей раны — знаешь, что будет больно, но в тоже время понимаешь необходимость этого шага.

— Линка! Я тебя прокляну! — кричит ворвавшаяся в раздевалку подруга, и это становится толчком к действию.

Убрав бинт, я смотрю на изящную татуировку птицы, заключенную в круг, и чувствую, как нечто неподъемное падает мне на плечи. По ощущениям, целый мир!

Нет, в папке не было фотографии или описания Тринадцатого. Зато в сведениях, переданных шефом с Темных земель, была очень подробно изображена эта татуировка — отличительный знак того, что в человека воплощен изначальный огонь рефаимов.

Медленно подняв голову, я встречаюсь взглядом с Темным и недобро улыбаюсь.

— Ну, здравствуй, Никлаус! — со злостью выплевываю ему прямо в лицо.

Я так долго искала хоть какой-то клочок информации о Тринадцатом, а он все это время был здесь. Грел меня своими огромными ручищами, страстно целовал и грубо прижимал к себе.

По лицу мужчины проходит судорога, и под действием эмоций маскировка покидает его лицо и тело. Доставала притягивает меня к себе, словно боится, что я в страхе сбегу от него.

— Так, голубки! — еще не понимая, что случилось, кричит на нас подскочившая Натка. — Заканчиваем сюси — муси, нам побеждать пора!

— Ангел… — зовет меня мужчина, игнорируя попытки ведьмочки разжать его объятья. — Только не делай глупостей.

Как он сказал? Глупости?

Ха! Да «делать глупости» — это мое второе имя!

И, словно в подтверждении данной мысли, я закрываю глаза, откидываю голову назад, соблазнительно облизываю губы и шепчу:

— Поцелуй меня…

Он послушно наклоняется и осторожно касается моих губ, словно ждет какого-то подвоха, но я реагирую положительной улыбкой и нетерпеливо хватаю его за крепкие ягодицы.

— Ребята, ну что вы застыли? — возмущается Натка, обращаясь к притихшим Темным. — Такими темпами матч начнется без этой сладкой парочки! Кебил, тащи ведерко с холодной водой. Гафс, ты тянешь Темного, я — Линку…

Протестующе рыкнув, Никлаус посильнее прижимает меня к себе и жадно целует. Я чувствую, как постепенно мужчину покидает напряжение, а увитое мускулами тело расслабляется. Чувствую невероятное облегчение, которое он сейчас испытывает, и именно в этот момент расслабленности и доверия я призываю клинки дайсе.

Темный глухо стонет от боли, отрывается и недоверчиво смотрит мне в глаза.

— А ты думал! — зло усмехаюсь я и поворочаю лезвие ножа, вонзенное в его левое бедро.

— Гребаный Скол! — в панике кричит ведьмочка. — Линка, хорош мне игроков портить!

И, словно по команде, оживают все остальные участники. Две сильные пары рук, принадлежащие Кебилу и Шарги, с трудом оттаскивают меня от ошарашенного мужчины. Гафс насильно усаживает Никлауса на скамейку и фиксирует его, опустив руки на плечи Темного.

— Вот как знал, что этим кончится… — бубнит себе под нос Корк, опускаясь рядом с раненным Доставалой на скамейку.

Ко мне подлетает подруга, загораживает своей спортивной фигурой Темного, и принимается громко отчитывать:

— Линка, тебя страдающий бешенством ежик покусал? Нет?! Так какого…

Но договорить ведьмочке не дал крик Конни:

— Ребята, матч через три минуты! Вы где?