За тихой и темной рекой

Из того списка, что был составлен в казначействе, Олег Владимирович, после «инспекции» полков, выделил шесть фамилий офицеров и чиновников, которые жили не по средствам. Играли в карты, бильярд. Кутили. Транжирили. Из этих шестерых только двое приезжали в Марковскую в апреле. Оба из артиллерийского полка. Начальник штаба, подполковник Дерябьев, и штабс-капитан Индуров. Дерябьев, как только произошло убийство на «Селенге», тут же отпал: две недели он со своим полком находился где-то под Харбином. Ни давать команды на ликвидацию Хрулёва, ни тем паче сам убить учителя он не мог. Оставался Юрий Валентинович Индуров.

«Чёрт! — Белый остановился, хлопнул себя по лбу. — Да ежели информатором является штабс-капитан, то передислокация орудий никакого эффекта не даст, хоть как их зачехляй. Индуров прекрасно знает, в каком состоянии находятся пушки полка. И ложную информацию он никак не передаст. Но это если штабс-капитан предатель. А если нет?».

Белый достал трубку, закурил. Полегчало, даже в мыслях какая-то ясность проявилась. Индурова надо изолировать. Его следует отправить за черту города. Военная командировка. Что говорил губернатор, куда они выслали людей? Переправа! Вот куда следует направить Индурова! Назначить начальником поста? Ну да. В подчинении у него будут не бессловесные солдаты, а люди Киселёва, ребята ушлые, в меру самостоятельные. Ежели увидят, что приказы штабс-капитана противоречат установкам высшего руководства, выполнять их не станут. А то и в каземат запрут, для будущего расследования.

«Ну, вот, — выругался Белый, — снова Индурова в чёрное красить?».

Городской морг представлял обыкновенный погреб, вырытый на территории больницы. Спускаться пришлось по крутой деревянной скользкой лестнице. Полицмейстер с керосиновой лампой в руке шёл первым. Олег Владимирович, чертыхаясь, следовал за ним. «Навернёшься, ругался про себя столичный инспектор, и костей не соберёшь. И как они здесь каждый день ходят?».

Киселёв наконец достиг двери, открыл её и шагнул вовнутрь: широкий, тёмный зал вместил несколько деревянных скамей, на которых лежали тела убитых в ожидании, когда их в последний раз поднимут на свет Божий, чтобы потом навечно опустить во мрак земли. Полицмейстер прошёлся вдоль скамей, открывая лица усопших, и негромко позвал Белого.

Хрулёв с невестой лежали отдельно, в углу, рядом, на приставленных друг к другу скамьях. Олег Владимирович перекрестился и, повернувшись в сторону полицмейстера, спросил:

— И долго они могут здесь находиться?

— Сами видите. Хоть до Второго Пришествия. — Киселёв запахнул полы пиджака. Изо рта полицмейстера вылетал парок. — Вечная мерзлота. Наверху пекло, а тут даже в самое жаркое лето земля не прогревается.

Белый приблизился к телу пограничного комиссара.

— Убит из револьвера. В упор. — Киселёв приподнял лампу, чтобы лучше осветить раны на теле покойного. — Доктор пули вынул. Девушку… из того же оружия.

— Еще в кого-нибудь попали?

— Матроса ранили. В плечо.

Белый дотронулся до руки Хрулёва:

— Когда здоровались, горячая была…

Киселёв провёл Белого к Сухорукову, который лежал отдельно, в стороне, ближе ко входу. Владимир Сергеевич откинул чёрное покрывало, что накрывало труп.

— Посветите мне получше, — Олег Владимирович перевернул покойника. — Пятна только на шее. В области позвоночника более отчётливые. На теле кровоподтёков не имеется. А почему покойник без штиблет?

Киселёв повёл плечами:

— Откуда ж мне знать. Может, сняли, перед тем как сюда спустить.

— Странно… Что сказал доктор?

— В лёгких обнаружена вода. Утоп. Осмотрите голову. На затылке виден след от удара чем-то тяжёлым. Видимо, перед тем, как утопить, посредством сего предмета привели учителя в беспамятство, а после перетянули тело к Бурхановке.

— Где, говорите, выловили труп?

— Под мостиком, что вблизи перекрёстка Иркутской и Семинарской.

— Зацепился за что-то? Или? Течение-то большое в Бурхановке?

— Да какое там течение. Нет, мелкие предметы, конечно, может унести в Зею. Но чтобы безжизненное тело, — исключено.

Олег Владимирович ещё раз посмотрел на покойника:

— Вот что, Владимир Сергеевич, пусть ваши люди приготовят мне список тех, кто проживает в районе этого мостика. Кварталом вперёд-назад. А то и двумя.

— Это между Ремесленной и Кузнечной? Сделаем.

— Смотрите. — Белый ещё раз перевернул труп и указал на затылок. — Крови, как видите, нет. Удар, конечно, произведён сильный, но не настолько, чтобы надолго отправить в бессознательное состояние человека. Сухорукова успели донести до речки в беспамятстве. А сие можно было проделать, ежели убийца проживает недалеко от Бурха-новки.

— Они могли туда приехать для разговора.