За тихой и темной рекой

— Полной уверенности, естественно нет, но… Ему или им нужно было откуда-то черпать точные сведения. Самые идеальные места для этого: увеселительные заведения, ресторации, званые ужины. Хотя и официальные мероприятия со счетов скидывать нельзя… Второе. Если наш противник имеет множественное число, то его фамилии должны пересекаться. Отправная точка — Индуров. А потому, прошу тщательно припоминать, кто и при каких обстоятельствах с ним контактировал во всех графах… И еще. Враг имеет связи с Приморьем или с Китаем. Возможно, с теми и другими. Потому — торговый люд и чиновников, кто не имеет подобного рода связей, удалять из списка сразу.

— А если они были посредниками? — вставил Анисим Ильич.

— Исключено. Организатор должен держать руку на пульсе, на кону стояла слишком крупная сумма денег, чтобы ею рисковать. А верно направлять все действия можно было только из Благовещенска. Так что, Харитон Денисович, берите карандаш снова в руки и принимайтесь рисовать.

— Макаров, Пьянков, Лукин… вычёркиваем сразу, — Кнутов встал со стула и потянулся, расправляя уставшее тело. — Купцы местные. Ни с китайцами, ни с приморцами контаков не имеют. Роганов тоже. В Хабаровске у него есть лавка, но по деньгам наш театрал такую махинацию не потянул бы.

Карандаш в руке младшего следователя сделал первые прочерки. И началось…

Когда всплыла карточная встреча Индурова с учителем в театре Роганова, Кнутов, перед тем активно принимавший участие в обсуждении, неожиданно замолчал и принялся неуверенно хлопать себя по карманам.

— Что такое, Анисим Ильич? — советник с любопытством взглянул на сыщика.

— Да…. — Кнутов вынул из кармана исписанный лист и нервно принялся его разворачивать. — Не может быть! Идиот! Кретин! Я же помнил, что-то в письме было не так! Кретин!

— Что с вами, Анисим Ильич? — Белый уже с тревогой смотрел на следователя.

Селезнёв тоже оторвался от тетради и вытаращился на Кнутова.

Следователь между тем развернул лист, поизучал его, после чего протянул Белому:

— Читайте!

— Что это? — с недоумением спросил чиновник, принимая бумагу. — Письмо?

— Читайте, читайте! — тряхнул головой Кнутов, откидываясь на спинку стула. — И всё поймёте. Только со слов: «несмотря на то, что промеж нас произошло…».

Белый поднёс листок к утомленным глазам и вслух прочитал следующее: «…несмотря на то, что промеж нас произошло, я тебе "дарю" одного человечка. Думаю, тебе он понадобится, потому, как ты теперь находишься в тех же местах, что и сия прелюбопытнейшая личность. Мужичонка при деньгах. И довольно крупных. Азартен. Как именовать, не ведаю. Но то что он может стать крайне ценным, думаю тебе скажет следующий факт: сей господин в вольной ресторации м-ль Сумской (помнишь такую? Я имею в виду, ресторацию?) "общался" с конопушкой. Мужичок цену себе знает, всё время похваляется золотым драконом. Если будет желание, то можешь с ним навести мостики. Кстати, не забывай, что ты мне всё ещё должен…»

— Дальше можете не читать, — произнёс Кнутов.

Белый поднял на сыщика тяжёлый взгляд:

— Что здесь предосудительного?

— Эх, Олег Владимирович, сразу видно: не из нашего вы департамента. Селезнёв, а ну-ка, расшифруй нам писульку.

Младший следователь щелкнул пальцами:

— Всё не проясню, но кое-что… — он протянул руку и взял письмо из рук советника. — Ну, первое, Конопушка — это известный в Приморье криминальный авторитет. Автор письма, видимо, специально написал прозвище не с большой литеры, как полагается, дабы ввести постороннего читателя вроде нас в заблуждение. Второе, слово «общался», как видите, в кавычках, а сие означает, что промеж них, то есть Конопушкой и незнакомцем, происходил деловой разговор. Конопушка с кем попало «общаться» не станет. А вот всё остальное, Анисим Ильич, для меня, признаться, дремучий лес.

Белый посмотрел на Кнутова. Анисим Ильич кивнул на тетрадь:

— Можем, конечно, и продолжить, да только теперь не отнимать, а складывать надобно. Факт к факту. И себя матюкать, на чём свет стоит, ведь вот эти самые факты торчат у нас перед глазами, под носом, а мы ползали мимо словно слепые котята.

— Вы можете не ругаться, а просто ответить: кто и что?

— А вот. — Кнутов пересел ближе к Белому. — Это письмо изъято на квартире штабс-капитана Индурова. Ему написал некто Ломакин Фёдор Николаевич в сентябре прошлого года. Личность выясняется.

— И что?! — Белый чувствовал, что сорвётся.

— А то, Олег Владимирович, что год назад Конопушка здесь имел некие деловые отношения с одним нашим купцом. Которого он, то есть Ломакин, и «подарил» Индурову.

— Вы имеете в виду, шантаж? — догадался Белый.

— Совершенно верно.

— И кто сей купец?

— А вы вспомните, что в письме написано? «Всё время похваляется золотым драконом». Автор письма чётко указал, не называя имени, как можно найти этого мужичка.

— Украшение? — высказал предположение Белый.

— В Благовещенске только один человек носит перстенёк в виде дракона. На левой руке. И сей человек — не кто иной, как Кирилла Игнатьевич Мичурин.

ГЛАВА ПЯТАЯ