За свой счет

Троллейбус пришёл наконец, каким-то образом поглотил всю толпу и через полчаса после конца работы высадил меня у проходной типографии.

Наверно, я ужасно выглядела, потому что первое слово дежурной было – успокойтесь.

– Успокойтесь, я напою вас чаем, сейчас всё выясним. Валюша, у вас есть в работе книжка «Волшебное стекло»? Нет? Автор – как вас по фамилии? Другая, понятно. Она сейчас выйдет, это начальник печатного цеха. Нет, цех у нас только один. Если не у неё – может, в производственном отделе у Раисы Тимофеевны? Вы не волнуйтесь, мы ей обязательно позвоним, она просто ещё домой не доехала. И директору тоже. Туалета у нас нет – видите сгоревший дом на той стороне? Туда мы и ходим, ничего.

Действительно, ничего. Как во сне: чем дальше, тем страшней.

Валя помнила мою книжку.

– Как забрал в январе корректуру, так мы его больше и не видели. А книжки стихов не было вообще.

– Спасибо вам, просто камень с души. Я так боялась, что вы всё напечатаете, а я корректуру не видала.

– Как это можно, у нас авторы всегда вычитывают.

– Я-то знаю, что автор должен вычитать, у меня это не первые книжки, да вот издатель мой не знает этого и знать не хочет.

– А почему вы в Москве не издаетесь? Это же не наездишься!

– Я и нашла издателя в Москве, мне даже в голову не приходило…

– И все деньги отдали ему, такие огромные деньги! Конечно, как тут не волноваться!

Раиса Тимофеевна ещё не доехала до дома. А директор отозвался сразу:

– Да, он приезжал к нам. Сказал, что ошибся с форматом, но сам всё исправит и привезёт готовый набор. Больше я его не видел. Гарантийное письмо было на одну книгу, вторую рукопись он вообще не привозил. И знаете, он не перевёл ни рубля. Может, Раиса Тимофеевна что-нибудь знает?

До поезда оставалось два часа.

– Поезжайте на вокзал, оттуда позвоните. А если не дозвонитесь, я ей утречком скажу, она вам сама позвонит, – сказала дежурная.