За любовь, которой больше нет (СИ)

-Угу! –вновь отмахнулся он от ее имени, что стало еще оскорбительнее. Ким не понимала- какого черта она сидит здесь и выслушивает эти завуалированные оскорбления?! Но почему то не могла, да и не хотела дать отпор. Не сейчас, не в этот день!

-У вас все написано на вашем странном лице. Раз уж мы будем работать с вами, то я хочу, чтобы вы запомнили одну вещь- я терпеть не могу, когда люди лицемерят!

-Вы противоречите сами себе! То хотите, чтобы я вела себя, как профессионал, то, чтобы показывала свое истинное отношение. Лично я не люблю непостоянных людей!-взорвалась все-таки Ким, Маркус с минуту смотрел на нее изумленно, а потом ухмыльнулся и вновь откинулся на сидение.

Некоторое время они ехали молча. Ким украдкой поглядывала на Маркуса, вблизи он казался совсем молодым и таким безмерно уставшим. Сердце Ким работало, как сумасшедшее, она не знала, что в следующую минуту скажет этот непостоянный и порывистый человек. Она не соврала, ей действительно нравились стабильные, спокойные люди. Но сейчас ураган в обличии Маркуса Беркета манил своей бешеной силой, мрачным обаянием и непоколебимой уверенностью в себе, своих словах и мыслях. Ким казалось, что пред ней мальчишка, который, не раздумывая, может выкинуть все, что душе будет угодно и в тоже время старик, который пережил на своем веку столько, что на множество жизней хватит. Оторвавшись от своих размышлений она, наконец, сказала то, что хотела в первую очередь:

-Я хотела выразить вам свои соболезнования, мне очень..

-О, прекратите! Я только что сбежал от толпы родственников и знакомых, чтобы не слышать всего этого, а теперь вы! Не надо. –тихо сказал он и тяжело вздохнул.-Простите мисс...

-Войт !

-Да, Войт . –Повторил он , а потом досадливо простонал. -Черт!

Ким закусила губу, чтобы не выдать, как полосонуло ее это вырвавшееся «черт!». В этом случайно сорвавшемся ругательстве было столько муки, что стало понятно, каких невероятных усилий требуется этому мужчине, чтобы оставаться спокойным и отрешенным. Ким понимала, что он, как и всякий отец на его месте страдает, но его внешнее спокойствие успокаивало ее и не давало поводов для беспокойства. Теперь же она понимала, что это только видимость, а там глубоко, там... что там? Хотелось понять.

-Жаль, что ваша жена не смогла быть рядом с вами в этот тяжелый миг!-тихо сказала она. Маркус молчал, а потом так же тихо сказал:

-Я почти счастлив, что ее здесь нет, я даже завидую ей! Не представляю, что будет, когда она узнает.

Ким посмотрела на него. Ей стало неловко и радостно от того, что он ответил ей без всякой иронии и насмешки. Сейчас ей открылся настоящий Маркус Беркет и он не вызывал у нее отвращения.

-Я думаю, вам хочется остаться наедине. Вы позвоните мне, как сможете начать работу.-сказала Ким, когда они въехали во двор роскошного особняка на Белгрейв-сквер.

-Мисс Войт я не настолько тактичен, чтобы терпеть вас, если мне захочется побыть одному! Мы начнем работу прямо сейчас!- тоном, не терпящим возражений, сказал он и тут же тихо добавил, будто самому себе. – Иначе один я точно свихнусь.

Ким лишь кивнула и вышла из машины, которая остановилась возле парадного входа. Ей не удалось разглядеть окружающую обстановку, так как она ели поспевала за торопливыми шагами Маркуса, но все же она заметила, что здесь нет вычурности и довольно уютно. Сразу видно, что дом обустраивала женская, любящая рука. Когда они вошли в кабинет, Ким по достоинству оценила шикарное убранство этой мужской обители. Стены были приятного молочного цвета, обитые кое-где для контраста темно-коричневыми, деревянными панелями, панорамное окно на всю стену, дубовая мебель, обшитые кожей диван и стулья. Не смотря на строгость, кабинет тоже был уютным.

-Располагайтесь!- Маркус небрежно махнул в сторону кожаного дивана напротив окна. Сам он быстро скинул куртку и с тяжелым вздохом упал в кресло, закинув ноги на стол. Ким тоже откинулась на спинку дивана, она очень устала от внутреннего напряжения, которое до сих пор не отпускало ее, хотя после его маленькой откровенности ей стало легче. Маркус хоть и вводил ее в ступор своей резкой и прямолинейной манерой разговора, но все же теперь она не остерегалась его так, как несколько часов, да даже минут назад. Что-то поменялось в их отношениях, незначительно, но чувствительно. Ким остро чувствовала эту грань и перемену.

-У меня с собой ничего нет, даже не знаю как работать.- пробормотала девушка, вспомнив про технические моменты.

-Не думаю, что смогу сегодня говорить на тему развода и тюремного заключения!-огорошил он ее этим прямолинейным заявлением. Когда редактор просил ее даже не намекать на данные темы, имелось в виду, что надо как раз именно к ним подвести Беркета так, чтобы он не был возмущен и недоволен. Сказать легче, чем сделать. После встречи в Цюрихе Ким считала эту задачу невыполнимой, а теперь же просто пребывала в шоке от проницательности или умудренности Маркуса.