Z — значит Зельда

Конечно, мой поступок шокировал — ну а что не шокировало той весной? Взять хотя бы бедную Хэдли, которая приехала на виллу «Америка» в обществе одного только Бамби, и все знали, что Хемингуэй тем временем развлекается в Мадриде с Полин — хотя мы не были уверены, что Хэдли об этом известно. Хуже того, Бамби привез с собой страшный кашель, и когда обнаружилось, что это коклюш, Сара пришла в ужас — вдруг кто-то из детей подхватит заразу. Мы пили кофе в оливовом саду Мерфи, когда доктор вышел из гостевого домика и сообщил, что, хотя кризис болезни позади, он прописывает Бамби двухнедельный карантин, чтобы никто из нас не заразился.

— Мы не можем оставить их здесь, — сказала Сара и, когда из-за спины доктора появилась Хэдли, воскликнула: — Хэдли, мне так жаль! Я найду тебе отель и перешлю все, что понадобится. Мне очень, очень жаль, — повторила она, уже направляясь к дому, чтобы все организовать. — Мы не можем рисковать.

— Сара, подожди! — крикнула я ей вслед. — Мы можем просто поменяться с Хэдли местами. Наша аренда истекает только через шесть недель.

— Только мы снимем себе другой дом, — поправил Скотт. — Вилла «Пакита» для меня сыровата, а вот для Бамби в самый раз. При таком кашле излишняя сухость будет только раздражать легкие, верно?

Зачем он врал? На вилле не было сыро, она была замечательная, просто идеальная, он сам так говорил.

— Я не могу… — Хэдли выглядела потерянной, словно ей не под силу было осознать все и сразу.

— Конечно, не можешь, — сказал Скотт. — Но так надо. Ты окажешь нам огромную любезность. Я присмотрел нам другое местечко — виллу «Сен-Луи». Она прямо на побережье, и я уже давно ищу повод, чтобы перебраться туда.

Я уставилась на него. Ни о какой вилле «Сен-Луи» я раньше не слышала. Зачем брать на себя новые расходы, когда мы просто могли пожить в гостевом домике две короткие недели? И тут меня озарило: он оставил гостевой домик для Хемингуэя и Полин.

— Только представьте — в этой вилле сорок комнат, — вещал Скотт. — Мы окажем им настоящую услугу, заняв с полдюжины, пока семья не вернется в конце лета. Так что Бамби заболел очень к месту.

— Ну хорошо, — кивнула Хэдли. — Так и поступим. Бамби это пойдет на пользу.

— И мне тоже, — улыбнулся Скотт. — Если бы я не думал в первую очередь о себе, вы бы, наверное, посчитали, что это я заболел.

— Просто идеальное решение, — сказала позже Сара, благодаря Скотта. — Я не могла ее выгнать, но и оставлять было нельзя. А если бы вы заняли гостевой домик, то где бы мы поселили Эрнеста?

«С его женой и сыном», — подумала я.

И почему это решение не было очевидно для всех, включая Хэдли? Особенно Хэдли.

Хемингуэй приехал через несколько дней — пока один.

— Мне рассказали о том, что ты сделал, — обратился он к Скотту тем же вечером за ужином. — Во всем мире не сыщется друга лучше и преданней, чем ты. И все вы, — он обвел стол рукой, — вы просто несравненны. Богатство человека измеряется верными и щедрыми друзьями. Пусть у меня в кармане не больше пары франков, я знаю, что я — настоящий богач.

Чтобы отпраздновать выход его новых книг («Вешние воды» только что увидели свет, и за ними вот-вот должно было последовать «И восходит солнце»), Сара и Джеральд устроили вечеринку в казино. Конечно, поздравить Хемингуэя пришли все наши ривьерские знакомые. Кто же пропустит вечер, устроенный четой Мерфи — неважно, в честь чего. Можно было не сомневаться, что еда будет отличной, музыка — высшей пробы, а компания и того лучше. Пришли Пабло и Ольга, и Коко Шанель, с которой мне не терпелось познакомиться, Маклиши, Майерсы, Мэн Рэй, Дягилев, Дотти Паркер, Дос Пассос и новоиспеченный писатель и друг Хемингуэя по имени Морли Каллаган. Мы будто снова вернулись в наши первые месяцы на Манхэттене, только место мальчиков из Принстона заняла эта влиятельная компания.

Такое шикарное чествование пришлось не по нраву Скотту, который ворчал про то, что Хемингуэй, Дос Пассос и Маклиш организовали «клуб вояк» — все эти писатели воевали на передовой, а вот Скотту перемирие помешало пожертвовать собой во имя Родины.

Мы наряжались к вечеринке. Скотт поправлял перед зеркалом галстук, сжав губы в жесткую черту. На нем был один из лучших костюмов — из тонкой коричневой шерсти, прекрасно скроенный — и галстук в полоску, оттеняющий его глаза. Не считая выражения лица, Скотт выглядел, по меркам того периода, просто великолепно.

— Не хочу умалять заслуг Эрнеста, но у меня этой весной тоже вышла книга. Только кого это волнует? — вздохнул он.

— Сборник рассказов — это иное. — Я собиралась оказать ему всю возможную поддержку, но меня отвлекла Скотти, которая только что утащила одну из моих помад и теперь пыталась накрасить ею глаза. — Милая, верни помаду мамочке. Я покажу тебе, как ею пользоваться. — Я снова посмотрела на Скотта. — Это просто собрание того, что уже опубликовано.