You're All I Want (СИ)

— Закончишь в следующий раз, школу скоро закрывают, — убедительным тоном продолжил Томас, разворачиваюсь в сторону двери, и Герман пошел за ним.

— Ладно, — обессиленно выдохнул тот и наклонился, чтобы поднять свой ремень с пола. В этот момент я просто не знал, что мне делать: врезать Марку, пока у меня есть возможность, или благодарить Томаса за то, что он меня спас. Я все еще не мог поверить в происходящий со мной ужас.

— И еще одна вещь, Пауль, — начал он, застегивая свой ремень. Через мгновение Марк опустился на корточки и взял меня за подбородок, внимательно глядя мне в глаза. — Если ты хоть кому-нибудь расскажешь, то о снимках и этой истории узнают все. Приятно было поболтать. Мы еще обязательно встретимся.

Парень отряхнулся и покинул помещение через несколько секунд, так и оставив меня одного в туалете. Еще несколько минут я сидел на полу, приходя в себя и пытаясь отдышаться после того, что только что произошло. Вернее, могло произойти. Все же я взял себя в руки, кое-как умылся, избавившись от крови на лице и руках и, выждав еще немного, спешно покинул помещение, надеясь на то, что не встречу никаких учителей, которые обычно задерживаются в школе до позднего вечера, чтобы проверить тетради, и просто обожают задавать вопросы.

Добраться до дома мне мешали навязчивые мысли о том, что за мной следят, и тупая боль, которая чувствовалась по всему телу. Мрази. Слава богу, мать с отцом уже спали, а вот Эмили была настолько шокирована, увидев меня в таком виде, что даже не смогла мне ничего сказать. Я же, заметив ее в коридоре, просто приложил палец к губам и велел ей идти к себе. Объясню все потом.

***

Если еще вечером пятницы я чувствовал себя отвратительно, то сейчас, в шесть утра субботы, я просто хотел умереть. Так мое тело не болело еще со времен младших классов, когда я принимал участие в городском кроссе. Да и лицо оставляло желать лучшего: многочисленные ссадины, синяк на правой скуле, несколько кровоподтеков. Просто отлично. И я даже не знал, что хуже: остаться дома и волновать мать или идти в школу и волновать всех там?

Все-таки решив, что я просто обязан оттянуть неприятный разговор с матерью хотя бы до вечера, я направился в школу уже в семь утра, надеясь на то, что мои одноклассники не будут лезть не в свое дело. Но как же сильно я ошибался. Разговоры за моей спиной бурлили с невероятной силой, каждый из учеников одиннадцатых классов просто обязан был построить свою догадку по поводу того, почему я сегодня такой «красивый». В лицо мне ни о чем не говорили, и вообще меня не трогали, и я был благодарен им хотя бы за это, потому как у меня в голове ровно столько же вопросов, сколько и у них. Например, на вопрос, почему Томас так со мной поступил, мне кажется, никто не ответит. На его месте я бы просто присоединился к парням и не дал бы мне потом даже выползти из этого туалета. Он вчера, кажется, меня пожалел. В таком случае уж лучше бы меня избили до полусмерти.

И самое главное: я не понимал, за что меня избили. За то, что я отказался это делать? И почему именно я?

— Да, ты знаешь… — весело о чем-то говорил Рихард смеющейся Изабелле, заходящей с ним в класс. Когда он увидел меня, то сразу же замолчал и практически остановился на месте. Да не смотри ты так на меня, иди на свое, блять, место. Я никогда не забуду его потемневшие глаза и испуг, с которым он на меня тогда посмотрел. Я же просто отвернулся к окну, стараясь не встречаться с ним взглядом, и просидел так до начала урока.

— Пауль, это тебе, — прошипел с задней парты Шнайдер, тыкая мне в плечо каким-то свертком. Развернув листочек в клетку, я сразу узнал этот почерк:

«Что случилось?».

Я обернулся на третий ряд: Рихард в упор смотрел на меня. Я подумал несколько секунд и, вспомнив то ужасное состояние, до которого он меня довел в понедельник, просто разорвал листочек на несколько мелких частей, не сводя с него взгляда. Пошел на хуй. Пусть волнуется теперь о ком-нибудь другом.

Когда урок закончился, я торопливо собрал свои вещи и направился к выходу, но Круспе преградил мне дорогу.

— Пауль, да подожди ты, — он торопливо схватил меня за плечо, и я поморщился от боли, вызванной его прикосновением, но все же не хотел, чтобы он меня отпускал. Голубые глаза смотрели на меня с таким воодушевлением, а его рука так мягко и приятно касалась моего плеча, что я готов был поддаться минутной слабости и все ему рассказать. Я готов был упасть ему в ноги прямо в классе у всех на глазах, но я старался держать себя в руках и говорил с ним предельно холодно.— Что с твоим лицом?

— Следи лучше за своим лицом, Рихард, — железным тоном отрезал я и, спихнув с себя его руку, пошел прочь.

И почему он волнуется обо мне, если я ему не нужен? Нет, что-то здесь было не так. Странное поведение матери и такое же странное поведение Рихарда просто не давали мне покоя. Возникало ощущение, словно они поменялись местами в своих суждениях, желаниях и эмоциях, и я понимал, что просто обязан разобраться в том, что происходит.

Комментарий к Blind