XVII. Наваррец

Из оружия я посоветовал всем взять кинжалы и обязательно — пистоли. Долго думал, брать ли с собой рапиры — очень уж неудобно их таскать, перебираясь через стены. Но в итоге решил, что надо брать. С иным оружием было туго. Не тащить же с собой неудобные в зарядке массивные мушкеты? Да еще два бочонка с порохом, которые требовалось перевалить через стену и доставить до места, тоже требовали свободных рук.

На лица мы накинули простые черные тканевые маски, головы повязали платками на пиратский манер.

— Главное — действуйте скрытно, насколько это возможно, — напутствовал я гасконца с тевтонцем. — Если хотя бы одного из нас обнаружат, поднимется шум, и тогда миссии конец. И нам тоже. Живыми оттуда нас не выпустят.

Д'Артаньян презрительно сплюнул в траву, фон Ремер перекрестился.

Солнце все ниже опускалось к горизонту, еще четверть часа и начнет стремительно темнеть.

— Приготовиться! — скомандовал я.

Для штурма мы выбрали одну из боковых стен, подальше от ворот, где шанс столкнуться с патрулем был минимальным. И все же риск существовал.

Наконец, солнце ушло за горизонт, окрасив небо в пугающие багрово-черные тона. Поднялся сильный ветер. Еще и грозовые тучи пошли в нашу сторону. Если пойдет ливень, это может существенно помешать моим планам. Будем надеяться, гроза обойдет нас стороной.

— Вперед!

Действовали мы слаженно, недаром я больше десятка раз объяснил порядок действий, и растолковал каждому, кто и за что отвечает.

Я и д'Артаньян подхватили лестницу, которую мы привезли с собой — достаточно длинную, чтобы достала до верха стены, окружающей периметр усадьбы. Фон Ремер тащил под мышками два бочонка с порохом — не слишком большие, но чертовски опасные в умелых руках. Не знаю, сколько мощности в бочонках было в тротиловом эквиваленте, но уж энергии, чтобы подорвать пару зданий вполне хватило бы. А большего и не требовалось.

Темнота упала на окружающий нас мир с неимоверной скоростью. Летом всегда так: день кажется бесконечным и солнце ласковым, но короткие сумерки мгновенно перерастают в ослепительно черную ночь.

Длины лестницы оказалось достаточно. Я забрался на самый верх и осмотрелся. Вроде, спокойно.

— Подавайте! — негромко скомандовал я.

Д'Артаньян залез примерно на середину лестницы, принимал бочонки снизу от фон Ремера и передавал их мне наверх. Благо, стена была в пару кирпичей толщиной, и сверху имелась достаточно поверхности, чтобы я поставил оба бочонка рядом, придерживая их для надежности руками.

Через минуту и гасконец, и германец уже были рядом со мной. Д'Артаньян ловкими движениями подтянул лестницу наверх, они с фон Ремером быстро перекинули ее на другую сторону стены, и мы спустились вниз без особых сложностей, так же аккуратно транспортировав туда оба бочонка. После этого мы положили лестницу вдоль стены, постаравшись по-быстрому прикрыть ее ветками и листвой. В такой темноте вряд ли заметят, если не будут искать специально. Вот только и мы ее уже столь же вряд ли найдем, даже если будем знать, где искать — слишком темно и мрачно вокруг.

— Д'Артаньян, вы все помните? — шепотом спросил я.

— Конечно! Первая бочка у казармы, вторая — у особняка. Я все сделаю!

Очень на это надеюсь. План был весьма сомнительным, но в то же время реальным. Проникнуть в особняк, забрать деньги, отвлечь внимание взрывами и под шумок скрыться. Я рассчитывал взять сверх оговоренного еще тысяч пятьдесят-шестьдесят в качестве процентов.

Убивать было решено без сожаления, но и без фанатизма. В меру надобности.

Фон Ремер, кстати, не протестовал. В эти годы еще не было столь четко, как в наше время, определено было понятие «государство» и принадлежность к нему. Французы прекрасно резали французов, немцы — немцев, и так далее. Плевать всем было, где ты родился. Важно было — как ты умрешь.

Дворяне кочевали из страны в страну, в поисках покупателя на свои кулаки и шпаги. Кто больше заплатит — тот и босс. Конечно, в приоритете были собственные владыки, но если те не хотели платить — то плевать, найдутся и другие. Поэтому в той же Франции в войсках служили и швейцарцы, и испанцы, и германцы, и кого там только не было.

Так что, я был уверен, Ремер не станет кобениться и выстрелит в другого тевтонца, если придется.

— За мной!

Я пошел первым, чуть пригнувшись и стараясь не появляться на открытом пространстве. За мной, как два пирата, с бочонками в руках и платками на головах следовали д'Артаньян и фон Ремер.

Из-за непогоды небо было черным, и я с трудом видел шагов на десять вперед. Это и плюс, и минус. Шанс нарваться на патруль вырос, но и солдаты заметят нашу группу лишь в последний момент.

Пока нам везло, никто не попадался навстречу, и мы довольно быстро добрались до задней стены казармы, где пристроили первый бочонок. Д'Артаньян заботливо прикрыл его ветками и листвой, приладил короткий фитиль, рассчитанный на тридцать-сорок секунд горения, и кивнул мне, — готово.