XVII. Наваррец

Перпонше вручил мне свернутый лист бумаги, запечатанный на сгибе сургучной печатью, и скрылся с глаз. От письма неуловимо приятно пахло. Я аккуратно вскрыл печать и развернул листок.

Изящным женским почерком на нем было выведено следующее: «Милый друг! Вы так искали новой встречи со мной, поэтому сообщаю вам, что я уже вернулась в Париж. И если вам будет угодно, я буду ждать вас в ближайшую субботу в шесть часов вечера в доме номер три на Королевской площади. Назовите свое имя, и вас пропустят! R.L.»

Ребекка! Моя незнакомка с портрета! Она все же написала и пригласила меня на свидание!

Письмо датировалось вчерашним числом, значит время еще не упущено, до субботы оставалось еще несколько дней. Но вновь, уже в который раз за последнее время судьба вела меня на Королевскую площадь — место, где обитают исключительно сильные мира сего.

Что же, если меня не убьют до субботы, то я обязательно наведаюсь в дом номер три на Королевской площади.

В дверь постучали.

— Да что там еще! — недовольно спросил я.

И вновь в приоткрывшуюся дверь просунулась круглая голова Перпонше. На этот раз он и сам выглядел слегка озадаченным.

— К вам посетители, мой господин… точнее, хм, посетительница.

Кого еще принесла нелегкая? Неужели, герцогиня не сбежала из Парижа и каким-то образом вычислила мой адрес? Маловероятно. Но тогда кто? Иных близких знакомых женского пола в Париже у меня не имелось.

— Зови!

Перпонше пошире отворил дверь шире и, чуть бочком, в комнату зашла весьма знакомая мне девица.

Лулу, чертова рыжая ведьма! Но как она здесь оказалась?

— Мой господин, — она притворно потупила глаза, изобразив смущение, и присела в глубоком книксене, — вы же простите вашу скромную рабу за ее былые прегрешения? У меня совершенно не заладились дела в Гавре, и я решила поискать свое счастье в Париже!

Глава 21

Я даже потерялся немного от такой смеси наглости и непосредственности.

Выглядела ведьма гораздо лучше, чем при нашей последней встрече. Новое платье, хоть и не по последней моде, но чистое и опрятное. Корсет подчеркивал ее тонкую талию, низкий вырез на груди был отделан кружевной тканью, а волосы сложены в замысловатую прическу.

Лулу повернулась сначала одним боком, потом другим, демонстрируя все свои достоинства. Но все равно, когда она улыбалась, отсутствующий клык бросался в глаза, не давая забыть о ее простом происхождении.

— Ты, дорогуша, украла у фон Ремера пятьсот пистолей и лошадь. Помнишь ли ты об этом?

— Глупости! — отмахнулась Лулу. — Ничего я не крала! Ваш товарищ сам предложил мне вознаграждение за то, что я прогуляюсь с ним на ближайший сеновал. Он просто не обозначил границы этого вознаграждения. Так же он не обозначил действия, которые намеревался совершить со мной на упомянутом выше стоге сена. Поэтому, когда я посчитала, что выполнила свои обязательства, а именно дошла до стога, позволила себя облапать и обслюнявить с ног до головы, то решила получить обещанную награду. Надеюсь, у вас нет ко мне иных претензий, мой господин.

Боже! Да ее бы в помощницы к мэтру Жоли, в адвокатуру, уж там бы она дала жару своими речами. Жаль, что до женщин-адвокатов еще много столетий вперед.

— Где ты научилась так складно изъясняться? — с любопытством спросил я, придвинув табурет для Лулу.

— Мой отец — дворянин, он обрюхатил мою мать, когда ей было всего пятнадцать лет. Бедняга умерла родами. Но отец не оставил меня умирать, пристроил в монастырь и даже оплатил мое содержание. По крайней мере, так мне рассказывали монахини. Имени своего родителя я не знаю, но в монастыре получила достойное образование. Умею читать, писать и считать. Знаю церковные гимны. Могу вести приходно-расходные книги. Но из монастыря я убежала. Стыдно сказать, но монашки начали приставать с глупостями. Потом жила то тут, то там, вышла замуж за одного хорошего человека. Не повезло, его убило упавшим деревом. Дальнейшее вы знаете. Хотели пустить по рукам — не далась. Тогда решили сжечь — вы спасли.

Интересно, придумала она свою биографию сейчас на ходу или действительно рассказывает правду? По большому счету, мне все равно, и все же…

Я задумчиво смотрел на нее с минуту, а потом произнес:

— Из-за того, что ты исчезла с деньгами, у нас были большие неприятности.

— Я решила, что такие бравые господа, как вы трое, легко справятся со всеми сложностями. Неужели, я ошиблась?

— Мы справились, ты права, но едва не упустили время. Задержись мы еще на пару часов, и мы были бы уже мертвы.

— Мне очень жаль, — рыжая вновь потупила взор, но я не верил ни на грош в ее смирение и покаяние.

Ее вид не выражал особого раскаяния, но я на это и не рассчитывал. Она действовала исходя из своих жизненных интересов. И, кстати, не пыталась манипулировать нашей случайной связью той ночью. Разве что ее разговоры о ребенке, которого она желала зачать… но не думаю, что с первого раза это удалось.

— Кстати, меня зовут Луиза! А Лулу — это так, для всех прочих…