XIV принцип

И Магнификус заставил жену сделать большой глоток из флакона жидкости, нейтрализующей негативное воздействие варп-камня.

Тут он заметил, что Тордион, стоя у входной двери, тайком подает ему какие-то знаки.

— Любимая, я опять на секунду отлучусь, — предупредил Магнификус, поднимаясь из-за стола.

— Это неприлично, — укорила его девушка. — Все-таки свадьба.

— На секунду, — решительно повторил он и вышел из зала на улицу.

Профессор уже прогуливался по дорожке у дома.

— Я нас слушаю, профессор? — обратился к нему Магнификус.

— Согласитесь, как это все забавно выглядит, — кивнул тот на видневшийся за окнами праздничный стол. — Эльфы, вампиры, гномы, волки-оборотни. Свадьба. Клавесин.

— Мне нравится, — пожал плечами Второй.

— Мне тоже, — серьезно взглянул на него Тордион. — Но вам не кажется, что пора решить один наш вопрос?

— Уводить Древних? — догадался Магнификус.

— Самое время, — подтвердил его догадку профессор. — Я слышал, что Хаос разогнал ваши наемные войска и движется вдоль границ Империи. Это плохой знак. Очень плохой.

— Профессор, я до сих пор не понимаю, зачем нам исполнять прихоти Тзинча, и еще я не понимаю, каким образом этот демон узнал о двери? — спросил Второй.

— Я ему рассказал, — спокойно ответил Тордион.

— Зачем?! — изумился Магнификус.

— Я спросил, что необходимо сделать, чтобы он вернул вам принципы, он ответил, что нужно избавить Нибиру от Древних. Я предложил дверь.

— Я тоже Древний.

— Не совсем так. Тзинч питает антипатию к тем Древним, которые создали его убийцей, а к вам он равнодушен. Более того, кажется, он вам даже симпатизирует, по-своему, разумеется.

— Пусть так. Но подскажите тогда, как мне удастся собрать Древних. Того же Моора невозможно вытащить из его мертвого дома. Но даже вместе с ним — пусть я обернусь самой быстрой птицей и полечу в Башню Хоэта, оттуда вместе со всеми к Караз-Орруду, — это займет несколько дней.

— Они уже все там, кроме моей матери, — сообщил Тордион, — А она хотела с вами переговорить до встречи с остальными.

— Где? — обреченно вздохнул Второй.

— В одном из кафе Лорейна, где вы уже бывали с ней. Она даже заказала ваш любимый напиток без кофеина, — проинформировал профессор.

— Как я туда попаду? — не понял Магнификус. — Я не могу на несколько дней исчезнуть с собственной свадьбы. Наола меня не поймет, а ее папа обескровит.

— Какой же ты тупой! — впервые потерял свойственное ему самообладание профессор. — У тебя, простите, вас, великолепное образование, здоровый мозг, зрелый возраст, короче говоря, — все необходимые для понимания параметры. Неужели вы до сих пор не скомпоновали в своей голове все ранее увиденное и услышанное?!

— Это вы к чему? — немного обиделся на своего собеседника молодой человек.

— Это я к тому, что вы владеете сафери, — уже спокойнее объяснил Тордион. — Вызовите сферу, ничего экстраординарного не придумывайте — просто дайте ей задание. Своими словами, без ритуальных завываний и прочей чепухи. Сафери любит простое изложение мысли. Вы же не лобзаете колесо своего автомобиля перед тем как завести двигатель?

— Не лобзаю, — согласился Магнификус и добавил: — В моем мире я голодранец, и у меня нет машины.

— Давайте же скорее, — поторопил его профессор. — Мне и так нелегко.

Второй выдохнул воздух и, произведя необходимый пас рукой, вызвал сферу. Собравшись с мыслями, он произнес:

— Хочу попасть в кафе, которое находится в Лорейне, на Ультиане. В том кафе, где я уже был с Валайей. Лучше всего, если я появлюсь из пустого переулка рядом. Так, чтобы меня никто не видел.

От сферы отделился символ, напоминающий кляксу. Магнификус ткнул в него пальцем и тут же оказался стоящим за тенистым деревом в каком-то переулке. Второй вышел на освещенную фонарями улицу и понял, что стоит в нескольких метрах от приоткрытых дверей нужного заведения. Не теряя времени, он вошел внутрь.

Валайа сидела за тем же столиком под картиной старинного эль- фийского живописца.

— Ваш кофе, — пододвинула она к присаживающемуся за столик собеседнику форфоровую чашку. — Трехглазую рыбу я заказывать не стала.

— Пожалуй, трехглазую нам и не надо, — кивнул он и нолез в карман за трубкой.

Какое-то время женщина внимательно наблюдала за ним, потом спросила:

— Вас что-то смущает?

— Да, — поднял на нее взгляд Магнификус. — Меня смущает та святая простота, с которой сын отправляет свою мать на смерть, и мать, которая столь же просто соглашается с гениальным планом своего сына.

— Вы не должны осуждать Тордиона, — мягко произнесла она. — Он — душа этого мира. На Нибиру нет ни одного живого существа, которому Тордион был бы чужой. К сожалению, даже мой покойный муж, при всей своей гениальности, не понимал этого.

— Все равно, — покачал головой Второй. — Я гоже не понимаю. Ведь наверняка Тзинча можно обмануть и всем остаться в живых.