Wing Commander: Рейд обреченных

Вместе с Вэракком он вышел из бетонной коробки, в которой очнулся, и начал подниматься по узкому и низкому коридору; сперва До'ош старался не спешить, но вскоре понял, что то ли благодаря собственному здоровью, то ли милости Ушедших, последствия ранения полностью или почти полностью миновали, и он прибавил шагу.

Коридор закончился в маленьком полукруглом зале, от которого расходилось еще пять таких же туннелей. Седьмой коридор был немного шире и вел прямо - осмотревшись, До'ош озадаченно присвистнул: если это бункер, то у него крайне глупая архитектура, хотя кто знает, что было у людей на уме, когда они закладывали его.

– Сюда, Советник, - Вэракк стоял у широкого коридора, в нетерпении прихлопывая ладонью по влажному бетону. - Снаружи будьте внимательны: сейчас там вечер и температура нормальная, но все же, как правило, на поверхности жарковато для нас. Немного спустя вы привыкните, но пока будьте осторожнее.

До'ош благодарно кивнул и постарался запомнить это: для людей нормой были более высокие средние температуры, чем те, к которым привыкли в Империи. В принципе, ничего страшного не было, на многих планетах температура была высока даже для людей, но там сородичи До'оша жили и жили неплохо. Однако к их услугам была вся мощь Империи, а здесь только "крохи болеутоляющих и немного витаминов".

Седьмой коридор оказался очень коротким: сделав всего десять шагов, они вышли на свежий воздух. За спиной возвышался купол бункера, а вокруг простиралась обыкновенная степь, над которой свободно гулял ветерок, а на востоке тусклым багрянцем наливался скользящий к горизонту диск местного солнца. Мирная, на первый взгляд, картина так увлекла До'оша, что он не заметил высоких наблюдательных вышек с бластерными установками, и туманной полосы заградительного поля, ближайший край которого проходил метрах в трехстах от них. Сразу за ним стояло угловатое мрачное здание, выкрашенное лучами заходящего солнца в зловеще-кровавый цвет, и рядом c ним грозили темнеющему небу стрелы ретранслятора. Еще дальше смутной полосой протянулись ряды дотов и автоматических турелей, а на самом горизонте в наступающих сумерках таяли высокие горы.

– Отец! Советник До'ош!

Они обернулись на оклик, и До'ош едва сдержал восторженный возглас (на этот раз он не забыл тщательно заблокировать собственное эмпатическое излучение - не приведи Ушедшие, она почувствует!). Леа стояла так, что заходящее солнце своим нижним краем касалось ее головы, и словно покоренное расплывалось по фигуре девушки, наполняя своим сиянием каждую волосинку, окружая ее полыхающим ореолом. Солнце словно признало ее и своей дочерью, и теперь спешило щедро делиться частью тепла и света, чтобы даже наступающая ночь не смогла поглотить ее.

Так До'ошу и запомнилась Леа: стоящая на фоне еще светлого неба, и рушащийся за ее спиной шар солнца, и текущий по фигуре, по шерсти огонь: И в сиянии чудесного ореола все то, что До'ош не мог описать, вдруг волшебным образом гармонично соединилось воедино, и ее красота сверкнула даже ярче светила Аполлона-2.

Это был последний спокойный день!

2.

Среднего роста мужчина стоял в длинной галерее у огромного окна и смотрел наружу, в сгущающиеся сумерки. Он был молод, но в коротко подстриженных под армейский "ежик" волосах уже пробивались пряди седины, мелкая сеточка морщин у глаз тоже говорила про нелегкую жизнь. Время сейчас было такое, что возмужание приходило рано, а седина становилась чуть ли не всеобщей меткой побывавших в зоне конфликта.

Старший лейтенант сил безопасности Ханнуан Соло смотрел, потирая гладко выбритый подбородок, как из купола ближайшего к заградительному полю бетонного бункера вышли двое килрачей, как рядом появилась фигура третьего. Расстояние не позволяло рассмотреть их в деталях, но это его особо и не интересовало, да и рассматривать-то было нечего. Килрачи про что-то коротко переговорили между собой, и вместе поспешили к центру концентрационного лагеря; как знал Ханнуан, там они организовали что-то вроде лазарета.

– Любуешься? - послышался из-за спины веселый голос. Маленький, похожий на хорька человек с острыми чертами лица в форме пилота подошел к окну и с любопытством уставился на панораму лагеря.

Соло покосился на него и про себя усмехнулся: Николай Белов, пилот-истребитель и его старый друг, как всегда не позволял унынию или грусти приближаться к себе даже на пушечный выстрел. Честно говоря, он никогда не встречал людей с таким безудержным оптимизмом и верой, что все будет хорошо, но, к сожалению, не мог полностью разделить его уверенность в том, что все будет хорошо.

– Ничего я не любуюсь, - наконец коротко ответил Соло, прищуриваясь: солнце почти скрылось, но отблески заката били прямо в лицо. - Я все думаю, что зря лагеря организовали именно здесь, на Аполлоне-2, да и "котов" тут слишком много. Не нравится мне это!

– Опять ты за свое! Мы этих гадов держим за глотку так, что они и пискнуть не могут. Да и сколько их тут…